Номер 16 - [16]
Нашлось и старомодное белье, которое перестали выпускать в начале семидесятых, причем некоторые бабушкины пояса и корсеты были явно сделаны в сороковые. Эйприл давно мечтала обнаружить нечто подобное среди подержанной одежды, на гаражных распродажах и без устали посещала распродажи закрывающихся фабрик и комиссионки в поисках ретро-аксессуаров для собственного гардероба или для своей лавки. В спальне же Лилиан хранилось столько одежды, что можно было начинать бизнес с нуля или устроить большой аукцион.
В верхнем ящике комода лежало не меньше тридцати нетронутых упаковок с настоящими нейлоновыми чулками «Минк» и «Коктейль Китти». Некоторые неношеные пары из самых старых до сих пор покоились, завернутые в шелковую бумагу, на дне плоских картонных коробочек, на крышках которых рельефно выделялись сведения о производителе.
Лилиан была не в силах избавиться ни от одной детали своего гардероба. Времена и стили менялись, а она словно застыла на одном месте, храня все, пока примерно в начале шестидесятых вовсе не перестала покупать новую одежду. У нее вообще не было ничего современного. Значит, она так и одевалась в старомодном классическом стиле вплоть до самой смерти. И если это так, то наследственность налицо: Эйприл тоже почти всегда одевалась в духе пятидесятых.
Лишь коллекция обуви Лилиан разочаровывала. Если не считать пары бархатных лодочек на кубинском каблуке и двух пар серебристых босоножек, Лилиан сносила все свои туфли. Каблуки стерлись до подметки, кожа растрескалась или пошла глубокими складками — это уже не восстановить. Создавалось впечатление, что двоюродная бабушка много ходила пешком, но крайне редко меняла обувь.
— Мама, послушай, все будет хорошо. Все отлично. Просто я действительно устала. Я на ногах с половины шестого. Все это так волнительно и печально, и не знаю, как еще сказать. У меня до сих пор не укладывается в голове, что Лилиан жила здесь. Найтсбридж — это как у нас Парк-авеню. С теми деньгами, которые лежат у нее на счетах, и, продав квартиру, мы разбогатеем, мама! Слышишь? Мы будем богаты.
— Ну, мы не знаем этого наверняка. Ты же говоришь, в квартире нужен ремонт.
— Мама, это элитная недвижимость. Квартиру оторвут с руками. Даже в ее теперешнем состоянии. Это же пентхаус, мама.
Эйприл услышала трель дверного звонка — словно маленький молоточек, обезумев, забился внутри колокольчика.
— Мама, кто-то пришел. Мне надо бежать, да к тому же телефон садится.
— Садится? Ты что, разговариваешь со мной по сотовому? Это обойдется нам в целое состояние!
— Мама, люблю тебя. Убегаю. Позвоню, как только узнаю что-нибудь определенное.
Эйприл чмокнула трубку и выбежала из кухни к входной двери, чтобы впустить старшего портье.
— Кажется, я действительно хочу знать, какой она была. В особенности под конец жизни. Просто она оставила все это. Чтобы…
«…Я разгадала», — хотелось сказать Эйприл. Лилиан сделала все возможное, чтобы она не смогла махнуть на все рукой и продать вещи. Создавалось впечатление, будто покойная силой вовлекает ее в свой безумный мирок. Эйприл вздохнула, входя в кухню вместе со старшим портье.
— Обещаю, что не задержу вас надолго, я так вымоталась. Так устала, что грежу наяву. Наверное, сейчас не самый подходящий момент, чтобы задавать вопросы, однако… У меня от всего этого голова идет кругом.
Эйприл не могла скрыть волнение. Она закашлялась и отхлебнула глоток черного чаю — обычно она пила кофе, но кофе у Лилиан не оказалось.
Рабочий день Стивена закончился, и он снял галстук, но, хотя шел уже одиннадцатый час, на портье все еще была белоснежная форменная рубашка и серые брюки — должно быть, почти вся его жизнь протекала в этом доме.
Эйприл сидела за кухонным столом — кухня оказалась единственным местом, куда можно было пригласить гостя, — а Стивен прислонился к тумбе, держа в руке чашку чая.
Он согласно кивнул.
— Должно быть, на вас обрушилось сразу столько всего. Я подумал сначала, что вам будет проще, поскольку вы не были знакомы с Лилиан. Хотя, с другой стороны, то, что вы не знали ее, вероятно, наоборот, все осложняет. Вы хотите узнать о ней до того, как расстанетесь с квартирой.
— Здесь очень много вещей. И я уже увидела кое-что такое, что напоминает мне меня самое. Если можно так сказать.
Стивен улыбнулся, словно собираясь сделать признание.
— Можно. Я сразу же заметил фамильное сходство. В глазах. Забавно. Очень часто жильцы на закате дней сходятся с нами, обслуживающим персоналом, ближе, чем со своими родственниками.
— Хотя, как я могу догадаться, обычно никто не считает вас за людей.
— О, на это мы не обращаем внимания. Нам платят за то, чтобы мы исполняли свою работу. Но когда много лет работаешь у кого-нибудь в доме, невольно делаешься частью жизни этого человека. Вроде как членом семьи.
— Вы любили Лилиан?
— Да. И дневные портье тоже. Хотя сомневаюсь, чтобы ее знал кто-нибудь из ночной смены. С ними она никогда не сталкивалась.
— Почему так?
Стивен пожал плечами.
— Она всегда старалась вернуться домой задолго до наступления сумерек. — Он видел, что Эйприл смутилась, и попытался развить свою мысль. — Когда твоя смена составляет двенадцать часов, это просто неизбежно. Мы не подсматриваем за жильцами, но подобные мелочи замечаешь невольно. К тому же нам платят за то, чтобы мы все замечали.
Четверо старых университетских друзей решают отвлечься от повседневных забот и отправляются в поход: полюбоваться на нетронутые человеком красоты шведской природы. Решив срезать путь через лес, друзья скоро понимают, что заблудились, и прямо в чаще натыкаются на странный давно заброшенный дом со следами кровавых ритуалов и древних обрядов, а также чучелом непонятного монстра на чердаке. Когда им начинают попадаться трупы животных, распятые на деревьях, а потом и человеческие кости, люди понимают, что они не одни в этой древней глуши, и охотится за ними не человек.
Находясь на грани банкротства, режиссер Кайл Фриман получает предложение, от которого не может отказаться: за внушительный гонорар снять документальный фильм о давно забытой секте Храм Судных дней, почти все члены которой покончили жизнь самоубийством в 1975 году. Все просто: три локации, десять дней и несколько выживших, готовых рассказать историю Храма на камеру. Но чем дальше заходят съемки, тем более ужасные события начинают твориться вокруг съемочной группы: гибнут люди, странные видения преследуют самого режиссера, а на месте съемок он находит скелеты неведомых существ, проступающие из стен.
Жизнь Стефани Бут катится под откос из-за постоянных проблем с деньгами и долгов. Поэтому, когда она умудряется снять квартиру по удивительно низкой цене, ей кажется, что череда неудач закончилась. Но ее новый дом таит в себе немало тайн. По ночам Стефани слышит странные звуки: что-то скребется под полом, в соседней пустой квартире рыдает женщина, а из-под кровати доносится треск рвущегося полиэтилена. Стефани кажется, что в ее комнате кто-то есть, хотя она запирает дверь на ночь и не вынимает ключ из скважины до самого утра.
Красный дом — особняк покойного М. Г. Мэйсона, гениального кукольника и таксидермиста. Потомки почти забыли о нем, но теперь наследники решают продать работы Мэйсона, и его творения вновь выйдут на свет. Оценить коллекцию приезжает сотрудница аукционного дома Кэтрин Говард. Увидев изысканные и зловещие диорамы художника, посвященные ужасам Первой мировой войны, и странных кукол, она понимает, что перед ней настоящее сокровище, которое может принести миллионы. Но в Красном Доме таится немало секретов столь же мрачных и темных, как собственное прошлое Кэтрин.
Журналистка Кэтрин приезжает на побережье Девоншира, известное своими пляжами и природными красотами. Но когда в Брикбере, городке поблизости, находят доисторические артефакты и огромное количество человеческих останков, жизнь Кэтрин меняется навсегда. Хелен потеряла своего брата 6 лет назад. Незадолго до своего исчезновения он записал странные звуки, которые раздавались из-под земли неподалеку от Брикберских пещер, и эта запись приводит Хелен к месту, где люди убивали друг друга еще в первобытную эпоху, а на стенах до сих пор остались изображения их безымянных богов.
Недалекое будущее. Из-за перемен в климате и экстремальных погодных явлений миллионы людей остаются без крова, экономика и инфраструктура Европы начинают разрушаться. Англия задыхается от потока беженцев, невероятной жары и эпидемии, которая уже охватила весь мир. Силы полиции с трудом поддерживают порядок, а побережье и большая часть страны фактически отданы на разграбление бесчисленным бандам, главную из которых возглавляет таинственный Король Смерть. В этом мире у самого обычного человека похищают дочь прямо из дома.