Ноктюрн цвета морской волны - [2]

Сделав выбор, Виктор нырнул в темный подъезд. Старик когда-то жил на последнем — девятом этаже, но пару лет назад лифт сломался, а мастера так и не прислали. Наверняка решили, что трудности одного человека не стоят затрат. С тех пор сосед перебрался на второй этаж, первый показался слишком сырым. Старик даже мебель не стал брать, только попросил Виктора помочь перенести книги.

Дверь по обыкновению оказалась открытой, со стороны кухоньки слышалось стариковское шарканье. Виктор разулся, аккуратно поставил старые кроссовки в один ряд с начищенной обувью хозяина.

— Витя, это ты? Как раз вовремя. Заходи! — голос старика дрожал от волнения, и Виктор заподозрил неладное.

Андрей выглядел взбудораженным, жидкая шевелюра взлохмачена, глаза горели, а руки беспрестанно теребили замызганное кухонное полотенце.

— Что случилось?

— Пока ничего. Но случится. Скорее всего, сегодня.

Встретив недоуменный взгляд, старик пододвинул ветхий блокнот.

— Открой последнюю страницу.

Старая бумага сопротивлялась, и Виктору потребовалось некоторое время, прежде чем он прочитал короткую запись. Сегодняшнее число. Судя по блокноту, написанное давным-давно.

— Что это?

— Это… Как тебе сказать? Однажды мы с женой договорились написать день смерти друг друга. Мы загадали: если сойдется, значит, умрем в этот день вместе, даже если придется помочь старухе с косой.

— Странные игры.

— Мы были молоды и любили. Тогда это казалось чем-то очень важным.

— И теперь ты думаешь, что умрешь сегодня?

— Уверен. Эту дату написала она. А на первой странице — написанная мной. Именно в тот день она и умерла. Как видишь, я не ошибся…

— Она покончила с собой?

— Нет, просто не проснулась… У меня просьба: ты бы не мог передать вот это…

Он достал из кармана жилетки золотой медальон на тонкой цепочке и раскрыл его.

— У меня есть дочь. Мы не разговаривали с тех пор, как умерла Анна. Здесь — вся наша семья. Счастливые. Возьми. Не хочу, чтобы утилизаторы забрали.

— Я передам. Где ее найти?

— Она дежурит на Северном кордоне. Там, где лес наступает на город… Ее зовут Светлана. А сейчас иди. Мне надо побыть одному.

Виктор сжал в кулаке медальон, ладонь обожгло, и что-то острое кольнуло в груди. Не говоря больше ни слова, он вышел. А старик остался сидеть над раскрытой коробкой, перебирая бумаги и разглядывая фотографии.

* * *

— Что вы сказали?

Доктор оторвался от экрана. Ирэна вдруг обратила внимание, какое у него некрасивое лицо — широкие скулы, слишком густые черные брови. И глаза странные: один — карий, а другой — голубой. Как только она не заметила этого раньше?

— Извините, Ирэна, я смотрел последние данные…

— Я мешаю?

— Уже нет, так что вы спрашивали?

— Почему у него такая странная модель поведения? С чего бы это?

— Ну, здесь как раз все понятно. Он часто думал о том, что если все семьи будут как ваша, то через пятьдесят лет человечество вымрет. А потом, когда психика не выдержала, он ушел в будущее. Придуманное им самим. Чтобы спасать человечество.

— Значит, только я одна виновата?

В комнате повисла тишина.

— Доктор, не молчите! Скажите, что-нибудь!

— Он вас очень сильно любил. Безумно! Наверное, часто ждал с работы с цветами, и ужинать без вас не садился?

— Да. А меня зачастую хватало только на то, чтобы провести ладонью по его щеке, принять душ и рухнуть в кровать.

— А он ковырялся в тарелке с остывшей едой, потом прибирал стол и с надеждой, что завтра ему повезет больше, тихо ложился рядом, боясь потревожить ваш сон.

— На диван.

— Что, простите?

— На диван в гостиной ложился, чтобы не разбудить меня.

Они замолчали. На этот раз тишину нарушил доктор.

— Мы что-нибудь придумаем. Но нужно время. Наберитесь терпения, Ирэна.

* * *

— Доктор, уже прошло два месяца, но ничего не меняется. Может, нужно еще подключить кого-нибудь? Может, еще нужны деньги? Не стесняйтесь, говорите!

— Нет, не нужны. А чем вам так хуже? Только разве что ужина дома нет. Но вам ведь не привыкать к кафе?

Ирэна не обижалась. Все справедливо. Хотя мог бы быть помилосерднее, врач все-таки, хоть и психиатр.

— Знаете, доктор, мне всегда казалось, что такая жизнь с моей бесконечной работой — явление временное. Вот стану старшим менеджером филиала, и все изменится. Сейчас тоже думала: вот еще полгода, ну, год максимум, стану руководителем региона, и все будет по-другому. Пусть подчиненные работают, а я в шесть часов домой, уикэнд за городом, отпуск в Австралии, чтобы никто не достал. А сейчас поняла, что все это несбыточные мечты. Химера, ловушка цивилизации. Так и буду всю жизнь гоняться за перспективой, должностью, новыми деньгами. А жизнь уйдет! И детей может не быть никогда.

— Ирэна, но это ваша жизнь. Вы выбрали ее сами.

— Да, и теперь понимаю, что была полной дурой. Чтобы понять, как мне дорог Виктор, ему нужно было попасть в психушку.

— Вы это серьезно?

— Да, и детей хочу! Не просто детей вообще, а конкретно от Виктора.

Доктор внимательно смотрел в глаза Ирэне, словно пытаясь проникнуть взглядом в ее мозг.

— Тогда… — он сделал продолжительную паузу, будто взвешивая все за и против, — тогда я, наверное, смогу помочь вам.

— Он вспомнит меня?

— Нет, это невозможно. Он вспомнит все до момента встречи с вами. И забудет то, чем живет сейчас.