Нога судьбы, пешки и собачонка Марсельеза - [38]
И еще…
В ящике никого не было. Ящик был совершенно пуст.
«Не может быть! – в отчаянии подумал Антон Павлович. – Даже если никто не стучал и мне все это только показалось… То тогда тут должен лежать белый слон!»
Антон Павлович отлично помнил, как, съев слона, он запирал его в ящик.
Но и слона не было в ящике. Не было в ящике и рукописи младшего корректора «Слави» Виктора Петровича Рюмочки.
Все, что было в нижнем ящике письменного стола Антона Павловича, – была одна пустота.
Антон Павлович пошарил в пустоте руками, хотел выдвинуть ящик целиком, чтобы посмотреть, не завалилась ли фигурка за спинку, но ящик застрял в разводящих и никак не хотел выниматься.
Антон Павлович нащупал на столе рукой карманный фонарик и, светя, полез в ящик головой.
Еще раньше, чем ящик с Антоном Павловичем стремительно поехал по рельсам и захлопнулся, Антон Павлович понял, что именно это сейчас и произойдет.
«Хорошо, что я захватил с собой фонарик!» – прежде чем снаружи трижды повернулся ключ, успел подумать Антон Павлович.
В полдень Антон Павлович проснулся от неприятного, навязчивого деревянного стука. Немного полежав, глядя в потолок, Антон Павлович встал, открыл ящик, достал из него фонарик и пошел умываться.
По коридору из кухни легкий сквозняк тянул аппетитный запах творожной запеканки с изюмом.
Глава 16
Вещая Феклиста
«…На девятый день внезапной кончины Вениамина Александровича, – с удовольствием стучал по клавишам Антон Павлович, – Никанор Иванович Сашик и его продолжающий подавать надежды приятель Виктор Петрович Рюмочка сидели на скамейке одного из московских бульваров неподалеку от дома № 13-бис, поминая главреда, и вдруг сам Вениамин Александрович появился, как ни в чем не бывало, со стороны перехода и направился к сидящим…»
Антон Павлович на мгновение отвлекся и, опустив руку в карман халата, проверил найденного под столом Карпа. Удостоверившись, что Вениамин по-прежнему в его руках, он продолжил:
«…Карпов был одет так, как его проводили.
При галстуке с английской булавкой, в дорогом белом костюме, чуть помятом в плечах и лацканах.
Главред выглядел посвежевшим и хорошо отдохнувшим, точно только вернулся с курорта. На щеках играл здоровый румянец. Безвременно ушедший меценат был бодр, полон сил, свежевыбрит, шел уверенным шагом и даже насвистывал.
Первым увидел поминаемого Виктор Петрович Рюмочка, сидевший к пешеходному переходу лицом. Увидав приближавшегося, Виктор Петрович сделал большие глаза, икнул, хотел перекреститься или протереть глаза, как это делают все люди при таких неприятных обстоятельствах, но только молча налил недрогнувшей рукой в недрогнувший пластиковый стаканчик и, громко булькнув горлом, помянул приближавшегося еще раз.
Никанор, сидевший к приближавшемуся спиной, так что никак не мог видеть его, тоже помянул издателя.
Тем временем Вениамин Александрович все приближался и приближался…
Наконец, окончательно приблизившись, главред, показав Виктор Петровичу указательным пальцем „тсс!“, подмигнул и, неуловимым скачком перемахнув скамейку, оказался спиной к Никанору Ивановичу.
Спецкор посмотрел в удалявшуюся спину. Помянуто было немало, денек выдался жаркий, а на бульварах нашего города случается увидать и не такое, однако же Никанор Иванович вздрогнул, утер пот рукавом и еще раз поминать издателя не решился.
– А дрянь водка-то! – сказал Виктор Петрович.
– И мерещится всякая дрянь… – согласился Никанор.
На этих словах бывший владелец контрольного пакета не выдержал и, обернувшись, погрозил сотрудникам кулаком.
Сотрудники вжались в спинку скамейки.
– Ты его видишь? – спросил Никанор.
– А ты? – спросил Виктор Петрович.
– Вижу… – пролепетал Никанор.
– И я… – пролепетал Рюмочка.
После чего оба недоверчиво посмотрели на бутылку, проверили этикетку, протерли глаза и помянули издателя по новой.
Издатель не исчез.
Издатель не исчез, зато сотрудники сразу взбодрились и посмотрели на бывреда более уверенно.
– Витя, надо его поймать и отвести куда следует, – предложил Никанор Иванович.
– Уйдет… – помотал головой Виктор Петрович.
– Нужно хотя-бы попытаться. Газета не простит нам бездействия.
Литературные работники привстали. Ноги плохо держали обоих. Постояли, качаясь. Пора было садиться обратно.
Или действовать более решительно и внезапно. Сенсация сама шла в руки. Более того, сенсация, подумав, сделала несколько шагов в сторону сотрудников.
Виктор Петрович осел. Никанор Иванович широко распахнул руки и в этом приветственном жесте направился, шатаясь, в сторону Вениамина Александровича.
Шаг, еще шаг. Еще один. Так иной раз дети на тротуарах ловят голубей… Еще шаг. Отвлекающий пас ногой в сторону. Концентрация. И храбрый спецкор прыгнул. И распростерся лицом в прошлодневной непросохшей луже.
Увидав неудачу товарища, Виктор Петрович расстроился, хотел еще раз привстать, но сумел только застонать и зажмуриться.
Более, вплоть до 18:00 по московскому времени, подающий надежды автор не подавал признаков, совместимых с жизнью.
С треском разлетались потревоженные голуби. Тявкали собачонки, рвались с поводов крупные собачины. Сидельцы соседних лавочек, дети на качелях и горках, их матери, няни и бдительные бабули провожали недоуменными взглядами идущего по следу издателя спецкора. Идущий по следу Никанор Иванович то и дело совершал телом замысловатые кульбиты, разворачивался, хватался руками за воздух и бежал вниз по бульвару. Потом бежал вверх.
Эта книга встанет в один ряд с «Школой для дураков» Саши Соколова и «Москва — Петушки» Венедикта Ерофеева. И дело не только в удивительном языке, которым она написана, а в силе трагического напряжения, на котором она держится. Искренняя, преданная, хотя и не без щербинки, любовь. Психологическое насилие вполне определенно очерчивает портрет блаженного героя. «Опаздывают те, которых ждут… А ты себе не нужен…, — сказала мать». «Бобрыкин ненавистный» — маленький (не главный) мучитель в школе и муж подружки, когда дети повзрослели.
Александра Николаенко – художник, писатель. Окончила Строгановский университет, стала одним из самых молодых членов Московского союза художников, иллюстрировала детские и взрослые книги. В 2017 году стала лауреатом премии «Русский Букер» за дебютный роман «Убить Бобрыкина». Федя Булкин живет с бабушкой, а родители его в командировке – строят Град Небесный. Главная Федина мечта – добраться туда, к ним. Для этого он учит таблицу умножения, пишет письма Деду Морозу и Ленину, спорит с Богом и, конечно, взрослеет, не забывая откладывать деньги в кошку-копилку на билет до Града.
Если бы вам кто-нибудь сказал, что у вас на плече сидит шушера? Разве вы бы поверили? А они, между прочим, вполне реальные жители большого города, только невидимые нашему глазу. Вот и устраивают эти шушеры неприятности простым гражданам. А еще то светофор неожиданно встанет на пути, то кодла повстречается, то ведьма в окне напротив, то черт, призывающий сделать доброе дело…В общем, стоит быть начеку: скучать точно не придется!
Просто — про домашних животных. Про тех, кто от носа до кончика хвоста зависит от человека. Про кошек и собак, котят и щенят — к которым, вопреки Божьей заповеди, прикипаем душой больше, чем к людям. Про птиц, которые селятся у нашего дома и тоже становятся родными. Про быков и коз, от которых приходится удирать. И даже про… лягушек. Для тех, кто любит животных.
«Рассекающий поле» – это путешествие героя из самой глубинки в центр мировой культуры, внутренний путь молодого максималиста из самой беспощадной прозы к возможности красоты и любви. Действие происходит в середине 1999 года, захватывает период терактов в Москве и Волгодонске – слом эпох становится одним из главных сюжетов книги. Герой в некотором смысле представляет время, которое еще только должно наступить. Вместе с тем это роман о зарождении художника, идеи искусства в самом низу жизни в самый прагматичный период развития постсоветского мира.
Роман Робера Мерля «За стеклом» (1970) — не роман в традиционном смысле слова. Это скорее беллетризованное описание студенческих волнений, действительно происшедших 22 марта 1968 года на гуманитарном факультете Парижского университета, размещенном в Нантере — городе-спутнике французской столицы. В книге действуют и вполне реальные люди, имена которых еще недавно не сходили с газетных полос, и персонажи вымышленные, однако же не менее достоверные как социальные типы. Перевод с французского Ленины Зониной.
Новая книга Сергея Полякова «Золотинка» названа так не случайно. Так золотодобытчики называют мелкодисперсное золото, которое не представляет собой промышленной ценности ввиду сложности извлечения, но часто бывает вестником богатого месторождения. Его герои — рыбаки, геологи, старатели… Простые работяги, но, как правило, люди с открытой душой и богатым внутренним миром, настоящие романтики и бродяги Севера, воспетые еще Олегом Куваевым и Альбертом Мифтахутдиновым…
Повести, вошедшие в новую книгу писателя, посвящены нашей современности. Одна из них остро рассматривает проблемы семьи. Другая рассказывает о профессиональной нечистоплотности врача, терпящего по этой причине нравственный крах. Повесть «Воин» — о том, как нелегко приходится человеку, которому до всего есть дело. Повесть «Порог» — о мужественном уходе из жизни человека, достойно ее прожившего.
Как продать Родину в бидоне? Кому и зачем изменяют кролики? И что делать, если за тобой придет галактический архимандрит Всея Млечнаго Пути? Рассказы Александра Феденко помогут сориентироваться даже в таких странных ситуациях и выйти из них с достоинством Шалтай-Болтая.Для всех любителей прозы Хармса, Белоброва-Попова и Славы Сэ!