Ночные крылья. Человек в лабиринте - [25]

Из разреза посыпались драгоценности.

— Следи, чтобы ничего не пропало, — велел он мне.

На траву упали семь сверкающих драгоценных камней инопланетного происхождения, небольшой, мастерски сделанный небесный глобус, пять золотых монет Имперского Роума прошедших циклов, кольцо с пылающей вставкой квазижизни, флакон неизвестных духов, набор миниатюрных музыкальных инструментов из ценных пород дерева и металлов, восемь статуэток царственного вида мужчин и многое другое. Я сгреб эти диковинки в ослепительную груду.

— Кожный карман, — спокойно пояснил принц, — который опытный хирург вживил в мою плоть. Я предвидел, что в один прекрасный день мне придется поспешно покинуть дворец. Я сложил в него все, что мог. Там осталось еще гораздо больше всего. Скажи мне, скажи мне, что я вынул!

Я перечислил ему. Он внимательно выслушал до конца, и я знал: он вел счет всего, что высыпалось наружу, и проверял мою честность. Когда я закончил, он довольно кивнул.

— Возьми глобус, — сказал он, — и кольцо, и два самых ярких камня. Спрячь их в своей сумке. Все остальное положи назад, — с этими словами он раздвинул края разреза, и я одну за другой опустил драгоценности внутрь, где они пополнили тайник других великолепных вещей, хранившихся в другом измерении, выход из которого был встроен в ногу принца.

В его бедре вполне могла храниться половина всех сокровищ дворца. Когда я закончил, он сжал разрез, и тот у меня на глазах зажил без следа. Принц вновь облачился в одежды Пилигрима.

В городе мы быстро нашли мастерскую Ремесленника Бордо. Это был коренастый мужчина с веснушчатым лицом, седой бородой, тиком в одном глазу и плоским грубым носом, но его пальцы были столь же тонки, как у женщины. Его мастерская была темной, с пыльными деревянными полками и крошечными окнами. Этому зданию могло быть тысяч десять лет. На витрине было выставлено несколько элегантных изделий. Большинство же были довольно грубыми. Он настороженно посмотрел на нас, явно сбитый с толку тем, что к нему пожаловали Наблюдатель и Пилигрим.

Принц толкнул меня в бок.

— Моему другу нужны глаза, — сказал я.

— Да, я делаю такое устройство. Но оно стоит больших денег, и его изготовление требует много месяцев. Пилигриму оно явно не по карману.

Я положил на старый прилавок одну драгоценность.

— У нас есть средства.

Потрясенный Бордо схватил драгоценный камень, повертел его так и сяк и увидел инопланетные огни, пылающие в его сердце.

— Если вы вернетесь, когда будут падать листья…

— У тебя нет глаз в наличии? — спросил я.

Ремесленник осклабился:

— Мне редко заказывают такие вещи. Поэтому я почти не держу запасов.

Я положил рядом небесный глобус. Бордо тотчас признал в нем работу мастера, и челюсть его отвисла. Взяв глобус в одну руку, другой он потянул себя за бороду. Я дал ему налюбоваться глобусом, затем взял его обратно и сказал:

— До осени слишком долго ждать. Боюсь, нам придется попытать счастья в другом месте. Возможно, в Перрисе. — Я схватил принца за локоть, и мы побрели к двери.

— Стой! — окликнул меня Бордо. — По крайней мере, дай мне проверить! Возможно, у меня найдется пара… — И он начал яростно рыться в ящиках на дальней стене его лавки.

Разумеется, у него имелись в наличии глаза, и я немного поторговался с ним. В конце концов, мы сошлись на глобусе, кольце и одном драгоценном камне. Пока мы торговались, принц молчал. Я настоял, чтобы глаза были установлены немедленно. Бордо, взволнованно кивая, закрыл свою лавку, нахлобучил нейрошлем и вызвал Хирурга с желтым лицом. Вскоре предварительные этапы операции уже шли полным ходом. Принц лежал на столе в закрытой стерильной комнате. Он снял ревербератор, а затем и маску, обнажив острые черты лица. Бордо, который бывал при дворе принца Роума, изумленно ахнул и открыл было рот, чтобы что-то сказать. Моя нога тяжело опустилась на его ногу. Бордо тотчас прикусил язык, и Хирург, ни о чем не подозревая, приступил к обработке пустых глазниц.

Глаза были жемчужно-серыми сферами, меньше, чем настоящие, и с поперечными разрезами. Какой механизм был внутри, этого я не знаю, но из их задней части торчали крошечные золотые нити, которые подсоединяются к нервам. Большую часть операции принц спал, а я стоял рядом. Бордо помогал Хирургу. Затем оперируемого пришлось разбудить. Его лицо тотчас исказила гримаса боли, но он так быстро овладел собой, что, видя такую стойкость, Бордо пробормотал слова молитвы.

— Немного света сюда, — сказал хирург.

Бордо подтолкнул парящий шар ближе.

— Да, да, я вижу разницу, — сказал Принц.

— Нужно еще раз проверить. И отрегулировать, — сказал Хирург.

Бордо вышел на улицу. Я — за ним следом. Он дрожал, лицо его позеленело от страха.

— Ты сейчас нас убьешь? — спросил он.

— Конечно, нет.

— Я узнал…

— Ты узнал бедного Пилигрима, — сказал я, — на которого во время его странствий обрушилась ужасное несчастье. Вот и все. Ничего больше.

Я некоторое время осматривал товары Бордо. Затем появились Хирург и его пациент. Теперь в глазницах принца блестели жемчужные сферы с мениском ложной плоти вокруг них, чтобы они как можно плотнее сидели в глазницах. С этими мертвыми шариками вместо глаз он выглядел скорее как машина, а не как человек, и, когда он двигал головой, зрачки-щели то расширялись, то сужались, то снова расширялись, тихо и незаметно.