Ночные джунгли - [61]

Однако, хотя ночь обещала быть долгой и бессонной, а Мак Интайр и Конрад из кожи лезли вон, надеясь «уличить» Ногара, Раджастана это не особенно волновало. Если бы пинки были уверены, что деньги — «грязные», Ногара не держали бы столь долго в комнате допросов штаб-квартиры полиции, а давно бы уже бросили в камеру предварительного заключения федеральной тюрьмы.

Мак Интайр только было собрался в очередной раз принять эстафету допроса от Конрада, когда детектив Харск открыл белую металлическую дверь, впустил в кабинет Ишэм и вошел сам. От Харска буквально пахло гневом. Он ткнул большим пальцем правой руки в сторону двери.

— Мак Интайр, Конрад, выйдем отсюда. Я хочу сказать вам пару ласковых.

На Мак Интайра приказ не произвел впечатления.

— Мы еще не закончили.

— Я сказал, выметайтесь! — рявкнул Харск.

Оба пинка с явной неохотой собрали свою записывающую аппаратуру и вышли из комнаты. Харск последовал за ними. Ногар остался в кабинете наедине с Ишэм. Она швырнула на стол ключ и указала на наручники.

— Сними свои браслеты.

Обернувшись к большому зеркалу на противоположной от Ногара стене, Ишэм сняла свои солнцезащитные очки, легонько постучала ими по зеркалу и сказала, обращаясь явно не к Раджастану:

— Я жду.

Ногар понял, что она приказала убраться из соседней комнаты кому-то, кто наблюдал за допросом через прозрачное с одной стороны зеркало.

Ишэм повернулась к тигру лицом и улыбнулась.

— Теперь мы можем поговорить спокойно.

Ногар наконец-то увидел ее глаза при ярком свете. На первый взгляд они походили на человеческие — круглая радужная оболочка, вполне различимые белки. Но Раджастану не доводилось встречать пинков с желтой радужной оболочкой глаз.

— Так что же, вы не хотите их снимать? Вам так удобнее беседовать?

Ногар совсем забыл о наручниках. Он взял ключ и начал возиться с замком.

— Позвольте один вопрос. Каким образом вы, Франкенштейн, оказались на службе в ФБР?

Она снова надела очки и опять стала почти не отличима от человека. Почти. Во-первых, от нее не исходило никакого запаха. Во-вторых, дышала она совершенно беззвучно.

Ишэм не сразу ответила на вопрос Ногара.

— Не все в этой стране заинтересованы в запрете на макрогенную инженерию. Если бы не этот запрет, определенные службы сами изготавливали бы себе столько агентов, сколько им требуется.

Ногар положил наручники и ключ на стол, пытаясь скрыть свою нервозность, обусловленную общением с этим жутковатым существом — не пинком и не моро.

— И поэтому они довольствуются тем, что нелегально просачивается сквозь границы?

— Ну ладно, довольно об этом. Приступим к делу. Мне нужна информация.

Ногар вздохнул.

— Я ведь уже говорил полицейским, что не имею…

Губы Ишэм растянулись в презрительной улыбке.

— Эти поцы никогда прежде не имели дел с моро. Они абсолютно уверены в том, что все моро знают друг друга и все вовлечены в наркобизнес.

Она сунула руку в карман и, вытащив небольшую цветную фотографию, бросила ее через стол Ногару. Это был снимок лохматого пса, одетого в камуфляжный комбинезон. Гассан.

— Я разыскиваю одного представителя семейства собачьих, который называет себя Гассаном Сабах. Профессиональный киллер, специализация — политические убийства. Начал свою деятельность во время оккупации Северной Индии афганцами. Сотрудничает со всевозможными экстремистами — японские националисты, ирландские республиканцы, южноафриканские белые расисты, перуанские маоисты из группировки «Светлый путь»… список можно продолжать…

Ишэм сопровождала свой рассказ демонстрацией соответствующих фотографий: китайский наместник Йокогамы, взорванный в собственном лимузине; пожар в одном из отелей Белфаста, в результате которого погибли три министра из правительства Соединенного Королевства; полдюжины зулусских партийных лидеров, расчлененных ударами ножей-мачете в Претории; взвод кроликов-пехотинцев, расстрелянных в казарме на окраине Лимы…

— Гассан проник в Штаты в прошлом году с очередным потоком беженцев из Гондураса. Бюро не имело понятия о том, что он находится в стране, пока его не опознала одна моро из Кливленда, уроженка Белфаста. — Ишэм постучала по фотографии Гассана кончиками пальцев. — Он — в Штатах, и он связан с Зипперхедами.

— Так почему же вы хорошенько не потрясете эту вашу моро? — спросил Ногар, хотя уже начал понимать, почему.

Ишэм швырнула на стол еще одну фотографию, которая подтвердила подозрения Ногара. На фото была изображена лисица-моро с кроваво-красной раной на месте правого глаза.

— Она была нашим осведомителем. Молодая лиса из Северной Ирландии. Член уличной банды под названием Бешеные Лисицы… насколько я понимаю, вы знаете, что случилось с Лисицами. Я не успела связаться с ней. — Ишэм на секунду умолкла, затем продолжала. — ФБР предполагает, что в этом деле замешан Гассан. Но в Вашингтоне опасаются, что последней его мишенью является предвыборная кампания Джозефа Байндера. В Бюро считают, что здесь, в Кливленде, функционирует радикальная организация моро. Террористические акции Зипперхедов дают все основания для такой точки зрения.

— А почему вы думаете, что я располагаю информацией о Гассане?