Ночной рейтинг звезды - [85]

— Алло! Как у вас? Ничего не случилось?

— А я хотела спросить это у тебя.

— У нас все в порядке. А у вас?

— Тоже.

Возникла пауза.

— Ладно, мам, пока.

— Пока.

— Ева! — раздался голос Антона.

— Иду!

Она медленно спустилась по лестнице. Антон стоял около двери, ведущей в гостиную, и улыбался.

— Прошу!

Она подошла к нему.

— А где сюрприз?

— Вот.

Он взял ее за плечи и слегка подтолкнул вперед.

— Смотри.

Она вошла в комнату и от восхищения замерла.

В камине горел огонь. Стол был красиво сервирован. На столе стояла бутылка вина. Длинные высокие бокалы, похожие на нераспустившиеся тюльпаны. На тарелках закуска.

— Прошу за стол.

— Как красиво!

Антон взял ее за руку.

— Может, сначала потанцуем?

— Я не умею.

— Это так просто. Перебирай ногами, и все. Пам-тарам-пам-пам.

Он повел Еву в танце.

— Жаль, что здесь нет музыки.

— Да, жаль!

— Тогда — к столу.

Антон провел по ее волосам и сдернул резинку.

— Ты никогда не ходишь с распущенными волосами. Почему, Ева? У тебя такие красивые волосы. — Он взял их в руки и подержал.

Она закрыла глаза. Прикосновение его рук было таким приятным и волнующим…

— Ева! — Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень красива?

Ева открыла глаза.

Последний бойфренд, который использовал ее жилплощадь как временный плацдарм в затяжных боях с женой, сказал, что она — добрая. Насчет красоты он ничего не говорил.

Красота была ему не нужна. В отличие от доброты. Иначе кто бы пустил его под свою крышу. Даже если бы она была сущим крокодилом, он бы все равно подвалил к ней. Спать-то где-то надо!

— Говорили…

Антон рассмеялся и присел на корточки.

— А мне кажется, что нет.

Ева вздрогнула:

— С чего ты взял?

— Ты такая колючая… — Он скользнул пальцами по ее коленке. Так нежно. Едва ощутимо. — Женщины, которым говорят комплименты, более мягкие. Они расслабленные. Как кошки.

Она застыла, не зная, как реагировать на его слова.

— Ева! — продолжал он вкрадчивым шепотом. — Ты больше не будешь сердиться на меня?

— Я и не сердилась.

— Просто кусалась, да?

Она рассмеялась.

— Ничуть.

Он приложил палец к ее губам.

— Не будем об этом…

Он взял ее руку и поцеловал. Потом сел на стул напротив.

— А сейчас, дамы и господа, мы переходим к торжественной части сегодняшнего дня: ужину при свечах. Свечей, правда, нет. Но я разжег камин. Для романтики. Скоро придется его потушить. Ночь и так теплая.

— Пусть пока горит, — тихо сказала Ева.

— Слово дамы — закон. Но мы можем приезжать сюда и зимой. Представляешь, как здесь будет красиво. За окном падает снег. Мы сидим вдвоем. Горит камин. Мы едим утку по-пекински.

— Ты умеешь ее готовить?

— Да. Такая вкуснятина. А утром мы идем на лыжах.

Ева рассмеялась:

— Я уже давно не ходила на лыжах. Только в детстве с отцом. Когда он умер, я на лыжи даже смотреть не могла.

— Я тебя научу заново.

Ева подумала, что совсем не знает Антона. Они поженились так быстро, что не успели хорошенько изучить друг друга. Женщина должна быть загадкой. Это притягивает. Но и загадочный мужчина тоже манит и привлекает. Ее муж для нее загадка. Но по-другому и быть не могло. Ведь они познакомились совсем недавно….

— Ты так красиво сервировал стол. И умеешь готовить. Ты работал поваром?

Антон засмеялся:

— Почти. Ты еще не пробовала вина.

— Я пью мало.

— Много я тебе и не налью.

Он налил в бокал вина. Блики огня скользили по бокалу, окрашивая вино в темно-бордовый цвет.

Ева выпила вино. Его тягучий приятный вкус обволакивал горло теплом.

Ее голова шла кругом. Ей казалось, что все это происходит не с ней. Это — сказка. А она — Золушка, для которой скоро пробьет двенадцать часов. И все исчезнет. Вино превратится в воду, еда — в камни. Камин — в пепел. А во что превратится она? Снова в серую Еву Грушеву, у которой никогда не было даже приличного бойфренда? Но она совершенно не хотела об этом думать.

Машинально Ева бросила взгляд на часы, висевшие на стене.

— Ты торопишься?

— Почему ты так решил?

— Ты смотришь на часы.

— Это просто так…

— Налить еще вина?

— Да. Немного.

Антон налил полный бокал.

Ева медленно пила. Горячий андалузский хмель ударил ей в голову. Как трезвенница со стажем, она быстро пьянела.

И здесь ее словно подхватила какая-то волна. Они с Антоном бросились друг к другу, не чувствуя ничего, кроме горячих рук, губ, жарких объятий.

Волна сметала все. По Евиному телу как будто пробежали тысячи искорок Они опустились на пол и стали целоваться, как сумасшедшие. Одни в целом мире. Все куда-то исчезло, растворилось в небытии…

Руки Антона скользили по Евиному телу. Горячие, сухие… От этих прикосновений ей становилось жарко.

Еву переполняла нежность. Ну кто бы мог подумать, что она может испытывать к мужчине такие чувства? Она закрывала глаза. И только шепот Антона и слова, которые он говорил ей, с трудом возвращали Еву к реальности. И в ответ она ему шептала:

— Ты у меня самое дорогое и любимое солнышко!..

…Утром Ева проснулась раньше Антона. Она приподнялась на локте и посмотрела на мужа. И все вспомнила. Как они занимались любовью на полу перед камином. Как потом поднялись со смехом в спальню, и все началось по новой. Ева улыбнулась. Кажется, теперь у нее начинается совсем другая жизнь, о которой она раньше и не мечтала.