Ночной прохожий - [9]

И остановиться

уже не в силах.

II

Друг с другом

ни капли не схожи осенние вечера,

однообразие вносит

похожесть твоих настроений:

думать про завтра сложнее, чем про позавчера;

существованье сложнее любых уравнений;

То же и дом,

будто камера для одного,

ибо времени много,

но недостает пространства.

Плитой обстоятельств задавлен,

и потому в этот год,

можно похоронить иллюзии о далеких странствиях,

можно не торопиться,

задачу, всё взвесив, решить,

почувствовать, что сердце твое

добротой преисполнено…

скорее по зову

собственной еще не остывшей души,

а вовсе не из-за боязни

после смерти попасть в преисподнюю.

III

Здесь часто

глаза слезятся от снега,

в затерянном мире

людских одиночеств,

где виден оскал

двадцать первого века,

слышны отголоски

фальшивых пророчеств.

Скорее всего,

не настало время

чтобы просто вернуться

туда, где звонко

щебечут птицы

и кроны деревьев

мешают видеть линию горизонта.

Руслану Батчаеву

До бессмертия десять шагов,

но не в силах пройти и пяти,

ты всю жизнь говорил с пустотой,

безысходного века найденыш.

Ты учился ходить, не оставив следов,

и сожженный фитиль

странной памяти лет,

угасая,

забрал у тебя

то, что помнишь.

До бессмертия десять шагов.

Умоляю тебя, не молчи!

Положи на ладонь городов

хоть немного

того, что осталось…

Безвозвратно уходишь во тьму

запоздалым трамваем в ночи

ото всех,

от себя самого

ощущая усталость.

«Больное поколение томится…»

Больное поколение томится,

как в духоте трамвая в летний полдень.

Так мотыльки на пламени сгорают.

Надежды есть, но нет конца мученьям…

Им говорили: «время — лучший доктор».

Но доктор, видимо, уже профнепригоден.

И, видимо, учиться на ошибках —

не самый лучший способ обученья.

Зарисовка про одиночество

Курю в одиночестве, вспоминая былой уют,

помню, что даже стальные нервы

со временем станут ржавыми…

Тишина и спокойствие.

Радио заиграет только через сорок минут

гимн некогда Великой,

но по-прежнему

непонятной умам всего мира

Державы.

«Мысли приходят…»

Мысли приходят,

будто под вечер незваный гость,

мозг трудится как двигатель

в сто лошадиных сил.

Внешне обычно спокоен,

любая злость

отступает на задний план;

только, как ни проси

чуточку времени, чтоб отдохнуть,

а ответа нет,

истина не рождается в спорах с самим собой,

глазу слегка непривычно смотреть на свет,

можно составить трехтомник моих проблем и забот,

до которых мне дела,

как верблюду до чтения книг.

Окутан воспоминаниями,

что город в тяжелый туман.

Горло пытается выдавить слово —

выходит крик.

Говорят, что нельзя поумнеть,

не сойдя с ума.

Потому бесполезно рассчитывать,

что в календаре

разгадаешь тот день,

где удача начнет караулить.

Остается

разглядывать отблеск

ночных фонарей

на промокшем асфальте

привычно изогнутых улиц.

«Комната мала…»

Комната мала — не намотать кругов.

Голод одолел, да лень готовить еду.

Зеркало показывает черт знает кого,

а не того, кого имеешь в виду.

Желаний нет ни в гости, ни на парад,

обстановка раздражает — куда ни ткнись.

Газеты — сплошь собрание полуправд.

Капитан покинул корабль быстрее крыс.

Если жизнь река — то я там, где дно,

а долги — как грибочки после дождя.

Мысли улетучились все до одной.

Обещались новые — буду ждать.

В ПОИСКАХ ЖАНРА

Девочка в черном

Изящна и утонченна,

прозрачна, как изо льда,

зловещая девочка в черном

идет по моим следам.

Мы с нею во многом схожи,

я встрече с ней был бы рад.

Но лишь ощущаю кожей

ее леденящий взгляд.

Безволен как заключенный,

твержу я десятки раз:

зловещая девочка в черном —

одна, кто меня не предаст.

Утро

Остаться в окружении холодных стен,

почувствовать время на собственной шкуре,

наблюдать, как в мучениях начинается день,

дрожащими пальцами теребить окурок,

считать себя безнадежно больным,

глотать слюну пополам с ненастьем,

видеть, что комнату обволакивает дым,

а пространство разбивается на части,

ненавидеть всех, кто этого заслужил,

не прощать никому, ни во что не верить,

радоваться тому, что до сих пор жив,

размышлять о надежды закрытой двери,

подумать о нравственности и о судьбе,

все подытожить и заявить мудро:

Все вышеперечисленное содержит в себе

часть суток, именуемая словом утро.

Ния

Внутри себя я слышу голоса.

Это — шизофрения.

Я тебя выдумал сам.

Я дал тебе имя, Ния.

Ния — неутомимое буйство,

в горле застывшая фраза.

Ния, ты когда-нибудь чувствовала

расщепление разума?!

Это — не сбой в моторе,

ведь мы — составные части,

ломающие ход истории.

Ния, мы были счастливы!

Теперь ни черта не обломится.

Отсутствует сила воли.

Ния, я болен бессонницей!

Ния, я много чем болен!

Брошусь в проем оконный,

мне за тобой не угнаться…

Врачи меня успокоили:

ты — лишь галлюцинация.

О 28 могилах Юрия Гагарина

Сколько я ни стараюсь, не вспомню его лица.

Он, за две пачки чая,

ему мной подаренных,

мне поведал о том,

что в России находятся

двадцать восемь могил

космонавта Гагарина.

Я смотрел на него.

Нет, он не был «под мухою».

И в психическом плане нормальным был вроде он.

Он сказал, что живут старики со старухами

в отдаленных селениях нашей Родины.

Они любят Гагарина, светлого, доброго.

Перед «мужеством Юры» склоняют колени.

А в Москву, на могилу к нему, —

слишком дорого.

Вот и роют могилы ему близ селений.

Там «за царство небесное Юрию» молятся.

И Гагарин глядит там с креста деревянного…

Он их все сосчитал.

И в России находятся