Ночной дозор - [68]

Колчинский был одновременно и загипнотизирован и напуган. Гладкие, обтекаемые тела акул, стремительно плавающих туда-сюда, их похожие на зажимы челюсти, отхватывающие куски мяса, — все это действовало завораживающе. Страх и отвращение он испытывал не только от зрелища, жуткой смерти, но и от мысли, что и сам мог стать добычей акул. Витлок крепко ударил его по спине. Он оглянулся, и тот показал ему четыре пальца. До взрыва осталось четыре минуты. Колчинский включил фонарь и повернул аппарат на юго-запад, сверившись с компасом перед глазами. Казалось, они шли слишком медленно, но, когда мины на «Голконде» сдетонировали, они были уже на безопасном расстоянии. Их немного качнуло ударной волной, и Колчинский направил аппарат на поверхность, где они откинули крышку, вытащили изо рта дыхательные трубки и сняли маски.

«Голконда» тяжело накренилась правым бортом. На корме бушевало пламя, но команда «Пальмиры» не предпринимала никаких попыток потушить пожар. Бесполезно! «Голконду» было уже не спасти.

— Я многое бы дал, чтобы превратиться в муху и сесть на стену, когда Драго будут докладывать, что произошло с его драгоценным грузом, не говоря уж о Шредере, когда тот узнает, что его любимая яхта на дне моря. Похоже, это все же ненадолго прервет вечеринку.

— Разумеется, — пробормотал Колчинский, мысли которого были еще заняты жутким зрелищем акульей охоты. Пока он жив, ему этого не забыть.

— Сергей, ты как? В порядке?

— Все нормально, — быстро ответил Колчинский. — Поднимаемся на яхту. Мы сделали все, что хотели.

* * *

— Что случилось? — озабоченно спросил Шредер, входя в офис Драго. — Ты говорил по телефону очень взволнованно.

Драго взял наполовину выкуренную сигарету с края пепельницы, сделал продолжительную затяжку и загасил ее.

— Я получил сообщение от береговой охраны.

— И что?

Драго встал:

— Сегодня вечером «Голконда» вышла в море.

— Кто распорядился? Я строго-настрого приказал, чтобы она стояла на якоре в заливе Ботафогу до нашего отплытия во Флориду.

— Я знаю, сэр.

— Будь я проклят, Андре, что случилось? — воскликнул Шредер, потеряв терпение.

— На ее борту произошел взрыв. Она затонула.

Шредер подошел к окну и уставился на море.

— Ты говоришь, «Голконда» затонула?

— Да, сэр, — тихо ответил Драго. — У меня пока еще мало фактов.

Шредер схватил Драго и толкнул его к стене.

— Тогда я очень советую раздобыть их. И побыстрее!

— Да, сэр, — пробормотал Драго.

— Андре, что у тебя там за охрана? Где были твои люди, когда яхту вывели в море? Где они были?

— Я как раз проверяю это, сэр. Если кто-нибудь из них проявил халатность...

— Что значит «если»? — Шредер повернулся к окну. — Если бы не их халатность, моя яхта стояла бы на якоре в заливе Ботафогу. Разве не так?

— Так, сэр.

— Так, сэр, — передразнил Шредер и ударил кулаком по столу. — Я должен получить ответы и быстро.

— Они будут, обещаю.

Шредер подошел к двери, открыл ее и ткнул пальцем в Драго:

— Если ты не найдешь виновного, я тебя вышвырну. Раз и навсегда. Обещаю.

Как только Шредер хлопнул за собой дверью, Драго плюхнулся в кресло, бросил свои очки в металлической оправе на промокательную бумагу на столе, потер ладонями лицо и потянулся за очередной сигаретой. Что же, черт возьми, произошло?

Первые доклады были очень неопределенные, но он не сомневался, что это, конечно, диверсия. Грэхем и его женщина исключаются. Остается Витлок. Все, так больше нельзя. Он потерял груз, за который заплатил деньгами Шредера. Конверт, его пропуск на свободу, все еще у него. Завтра ночью он встретится с Леоновым и поставит точку. Из Рио-де-Жанейро он уедет тут же и как можно дальше. И больше не будет ни Шредера, ни боевиков фавел, но, самое главное, не надо будет все время оглядываться, как бы тебе не всадили пулю в спину.

Все, так больше нельзя.

* * *

— Это невозможно! — сказал Колчинский, выслушав рассказ Грэхема о всех событиях, начиная с вечеринки у Шредера. — Ты, должно быть, ошибаешься, Михаил. Юрий Леонов никогда в жизни не выезжал за пределы России. Но даже если он куда-то и отправился, то, во всяком случае, не в Рио.

— Сергей, это был он. Я готов поклясться.

Колчинский был непоколебим:

— Не верю. Это был не Юрий.

Сабрина взяла телефон со столика и поставила его на кровать рядом с Колчинским:

— Майк видел его, а ты нет. Думаю, тебе следует развеять сомнения.

— Ладно, я сделаю несколько звонков для твоего спокойствия. Ты увидишь, что я прав.

Грэхем положил руку на телефонную трубку:

— Если ты прав и это не Леонов, я оплачу эти звонки из собственного кармана.

— Отлично! — сказал Колчинский, поднимая трубку.

В дверь постучали.

— Еда! — воскликнул Витлок, открывая дверь.

Официант поставил поднос на кофейный столик. Сабрина подписала чек, и он вышел.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил Грэхем, открывая холодильник.

— А что у тебя есть?

— К.В., все что угодно. Что ты хочешь? Я скажу, есть это или нет.

Витлок взял бифштекс на поджаренном хлебе.

— Я бы выпил пива, если оно там есть.

— Есть.

— Спасибо.

— Что говорит Томас? — спросил Грэхем у Колчинского.

Колчинский не успел ответить на саркастический вопрос Грэхема, как на другом конце провода ответили.