Ночное происшествие - [14]

И все же преступника засекли на железнодорожном вокзале, когда он, взяв билет, отходил от касс, держа руки в карманах плаща. Поезд южного направления отправлялся вечером в девятнадцать десять, через шесть часов. Находиться в зале ожидания было опасно. Бросая исподлобья мрачные взгляды, Лагутин вышел на площадь перед вокзалом к остановкам и смешался с людьми, толпившимися на тротуаре.

Вот уже четыре часа Лагутин слонялся по пыльному городу, еле переставляя затекшие от усталости ноги. Модный югославский плащ до боли оттянул онемевшие плечи. И не снимешь. В правом кармане побелевшая от напряжения ладонь намертво вцепилась в рукоятку казавшегося пудовым пистолета. Не в силах сбросить с себя напряжение последних часов, Лагутин подозрительно косился на каждого встречного. Свернув в переулок, он заметил позади себя метрах в двадцати трех мужчин. Они, не обратив на него внимания, прошли мимо. Впереди показался сквер. Лагутин опустился на дальнюю лавочку передохнуть. Закурил. А память арканом потянула в прошлое. Вспомнилось, как они с Бульдогом подкараулили Панова. Бульдог тоже хорош! Из кругленькой суммы дал всего три куска. Из тридцати-то тысяч! И вдруг его словно ударило обухом по голове. Как он мог поверить Бульдогу? Бульдог обманул при дележе денег, взятых у Панова, обманет и сейчас… Вот почему он волынил с отдачей. Обида за потерянные деньги стиснула горло.

Почувствовав желание выпить, Лагутин нащупал в кармане несколько купюр, второпях сунутых Тонькой. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, он поднялся и побрел к выходу из сквера. Магазин оказался через дом. Возле кассы, растолкав покупателей, протянул свободной рукой деньги и, огрызаясь на недовольные возгласы, сгреб короткими пальцами сдачу. Потом протиснулся к прилавку. Женщина-продавец взяла чеки, быстрым движением протянула, держа за горлышко, бутылку водки. Не дотягиваясь до нее в толпе левой рукой, преступник вытащил правую и в ту же секунду ощутил резкую, разламывающую суставы боль. Лагутин что есть силы напружинился, стараясь опустить руку в карман. Правое плечо хрустнуло, на мгновение померкло сознание.

— Лагутин, не дури, — услышал он над ухом голос Сошникова. — Двигай на выход.

Инспектор уголовного розыска Соловьев, напарник Сошникова по группе захвата, извлек из кармана плаща отливавший вороненой чернью пистолет.

* * *

Допросу не видно конца. Развалясь на стуле, Лагутин цинично ухмыляется в лицо следователю. Отвечая, деланно хохочет, мотает в показном восторге головой.

— Кассу обчистил! Я, гражданин начальник, не дурак. Кассу так кассу, ты мне пренепременно доказательства на бочку. Иначе разговора не будет.

— Где вы взяли оружие и документы на имя Панова?

— Купил. Сколько можно повторять одно и то же? У пьяницы за две сотни. Всю дорогу без паспорта не с руки. И вообще, хранение и ношение оружия признаю. А вот стрелять… — Лагутин, рисуясь, поднял ладони кверху, — не приходилось.

— Я вижу, вы не расположены говорить правду. Что ж, есть другие участники нападений, они наверняка внесут ясность. К тому же пистолет, из которого смертельно ранен сторож, изъят у вас, а не у них. Смотрите сами.

Уловив угрозу, Лагутин стиснул зубы.

— Паровозом делаешь, начальник? Я не стрелял…

— Кто же тогда стрелял?

Лагутин с усилием проглотил подступивший к горлу комок, платком вытер покрытое холодной испариной лицо.

— Пиши, начальник… поддался на уговоры Яшки Захарова.

И он стал рассказывать о знакомстве с ним в бильярдной городского стадиона. О том, как Яшка, зная об оружии, попросил у него пистолет. Сказал — попугать и вот… попугал, сволочь.

Кассу на Заозерной взламывал Захаров. Сам же Лагутин в это время стоял в кустах у окна раздевалки на стреме. Все деньги Яшка взял себе и обещал потом поделить.

Лагутин было остановился, перевел дыхание и с яростью выпалил:

— Поздно я раскусил этого козла, почему он мне в машине на обратном пути пистолет силком в руки сунул. «Держи, держи, — говорит, — он же твой». Да и стрелять ни к чему было. От сторожей мы и так бы убежали.

Следователь встал, неторопливо промерил шагами кабинет и остановился перед сникшей фигурой.

— Лжете вы, Лагутин.

— Не вру! — вдруг тонко завопил Лагутин. — Не вру! Какой мне интерес врать?

— Лжете, — убежденно повторил Максимов. — На стекле ваших часов обнаружены царапины, оставленные краями разреза в сейфе. Я предлагаю рассказать, как вы лично вскрывали сейф и вытаскивали из него деньги.

Максимов опустился за стол и положил перед собой чистый бланк протокола допроса подозреваемого.

* * *

Сотрудники уголовного розыска Старицкого района задержали Захарова на рассвете у дома матери. Тот успел отпрыгнуть к плетню, но, подчиняясь окрику, медленно поднял руки вверх. В зыбком свете наступающего утра тускло отблескивали стволы направленных на него пистолетов. Захаров молча дал себя обыскать. При нем оказались паспорт, авторучка, немного денег, в рюкзаке — рыболовное снаряжение. Пистолета не было. В доме матери его тоже не нашли, так же как и денег. К концу обыска, предупрежденный о задержании, приехал Сошников. Захаров сидел насупленный в переднем углу избы на длинной лавке. Его мать, изможденная, рано состарившаяся женщина, стояла у печки и беззвучно плакала, вытирая слезы концом застиранного платка. Сошников подсел к Захарову.