Ночная мелодия - [16]

— Длинная история. — Он грустно усмехнулся.

— У нас впереди целый день, вряд ли скоро починят телефон и электричество, — произнесла она задумчиво и мягко. — Если понадобится, прихватим и ночь.

Девлин начал с семьи.

— Нас, братьев и сестер, пятеро, и нам повезло с родителями. Мы все очень похожи, но каждый уникален. Мы всегда были близки, и в детстве, и сейчас. Не часто виделись, но никогда не забывали друг друга.

Кейт наблюдала за выражением его лица по мере того, как он вспоминал. Она горько вздохнула: он описывает такую семью, какую она всегда хотела иметь.

— Когда Пейшенс было шесть, а мне двенадцать, мы надрезали пальцы, смешали нашу кровь и поклялись, что всегда будем близки.

— Братья и сестры по рождению, товарищи по кровному ритуалу, — Кейт бессознательно погладила грубый шрам на его ладони. Она отдала бы душу и сердце за то, чтобы войти в такое же товарищество!

Рука Девлина сжала ей руку.

— Прискорбно, но нет, — прервал он ее, не объясняя своей мысли. — Мы много путешествовали, родители брали нас с собой везде, учили нас всему, все нам рассказывали. Когда мы стали старше, пути наши разошлись. Пейшенс стала ветеринаром. Тинан осел в Монтане. Валентина и Киерен оказались в «Черной страже». Моей самой сильной страстью стали путешествия, но до тех пор, пока я не набрел на Денали, — место, где я хотел остаться, пустить корни.

У Кейт никогда не было дома, но она очень хотела его иметь. Спокойно, не повышая голоса, чтобы не сбить его с мысли, она спросила:

— Что же так привлекало вас в Денали?

Девлин посмотрел на их сомкнутые руки и улыбнулся.

— Сначала откровенное удивление перед горами. Полеты надо льдом, приземления на ледники. Но, главное, — друзья, которых я там нашел.

Кейт слушала, как зачарованная.

Девлин, прерывисто вздохнул.

— Я был уверен, что никогда не осяду нигде, пока не нашел Денали. В этом глухом углу мира у меня было все, — подняв голову, он остановил взгляд на Кейт, и в этом взгляде она увидела, как и подозревала, десятикратно увеличенную боль. Взгляд прекрасных синих глаз был тусклым, стеклянным. На нее и сквозь нее смотрели чужие глаза.

— У меня было все, чего я хотел, и даже больше. — В тихом, хриплом голосе звучали печаль и раскаяние.

Ее гнев давно рассеялся. Кейт ждала — растерявшаяся, озадаченная, напуганная.

Медленно, нехотя Девлин посмотрел на нее.

— Мир был прекрасен недолго, пока я не убил Джой Боухеннон.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кейт сидела ошеломленная, бледная, страдающая. Потом посмотрела на свои руки под руками Девлина, темными, ласковыми, большими.

— … убил Джой Боухеннон.

— … убил.

— … убил.

Несвязные слова снова и снова дьявольским эхом отдавались в ее голове.

— Нет. — Сдержав вздох, едва скрывая смятение, она повторила упрямо: — Никогда!

Чужак! Загадочный, обезоруживающий, незваный, навязчивый гость. Она хотела, чтобы он ушел — с острова, из ее жизни, и… остался, став частью этого места, которое она считала своим домом. Ее к нему тянуло. Кейт искренне признавала, что Девлин сделал ее мирок лучшим местом в мире.

— Нет, Девлин. Я могу не верить в причину вашего появления в Белле Терра, у меня могло возникнуть желание прогнать вас с острова и из моей жизни, но я не верю, что вы способны намеренно причинить кому-то вред, особенно женщине.

— Кейт. — Он поддался искушению и убрал ей за ухо золотую прядь. — Кого вы пытаетесь убедить? Себя, дорогая, или меня?

Кейт на мгновение растерялась. Вот эти руки, такие сильные, мужественные, огрубевшие от работы, покрытые шрамами прошлого, могли забрать чью-то жизнь? Она подняла голову и взглянула на Девлина.

— Я никого и ни в чем не пытаюсь убедить. Никто не заставит меня поверить, что вы убили Джой Боухеннон. — Она хлопнула ладонью так, словно заколотила гвоздь. — Или кого-нибудь другого!

Девлин молча смотрел на нее, ожидая, что у нее на лице появятся отвращение и ужас, которые заставят его уйти; он почти желал этого — тогда не надо будет рассказывать все. Ему придется опять смотреть ей в лицо и увидеть нечто худшее, чем ужас и отвращение, когда она поймет, как в результате его чудовищного и преступного самомнения была потеряна человеческая жизнь.

— Господи, Кейт, — мрачно сказал он, — хотел бы я быть достойным такого доверия. — Он встал с дивана и подошел к окну. Вода была спокойной, но не прозрачной. — О, Боже! Вы представить себе не можете, как я хотел бы все вернуть назад и все изменить. — Он повернулся. — Я отнял мечту у женщины и любовь всей жизни у своего лучшего друга.

Кейт вспомнила день, когда он приготовил завтрак. Тогда ее интересовало, была ли женщина в его жизни? Минуту назад он назвал имя Джой Боухеннон с таким отчаянием, с такой безысходностью, что она засомневалась, но только на мгновение: эти слова можно было понять по-разному — от запретной любви до увода жены у лучшего друга.

В своей работе посредника Кейт повиновалась инстинкту, что помогало ей держаться уверенно и не попадать в ловушку. Но когда она поднялась с дивана, чтобы подойти к Девлину, ее подгоняли не только знания и интуиция профессионала. Сейчас ее тянул к нему основной инстинкт и женская вера в особенного мужчину.