Ночная бабочка - [94]

Словно откуда-то со стороны Кайла услышала собственные стоны, проклятия по адресу Брета и его тихий смех:

— Ну что, продолжай и впредь меня ненавидеть так, как ненавидишь в эту минуту…

— О-о-о… — Как бы ни хотелось Кайле остаться холодной и сдержанной, это было выше ее сил. Она понимала это даже в тот момент, когда на нее одна за другой накатывали волны наслаждения. Кайла отдалась всепоглощающему экстазу, содрогаясь всем телом, рыдая и повторяя имя Брета, которое звучало как заклинание, и в нем было что-то и от надежды, и от отчаяния.

Раздался оглушительный удар грома, и показалось, что содрогнулся весь дом. Было такое ощущение, будто все происходит во сне. При свете молнии Кайла увидела лицо Брета в тот момент, когда он входил в нее. Он двигался медленно и равномерно, а ее тело предательски устремлялось ему навстречу, чтобы принять его. Похоже, этот мужчина с серебристыми глазами, который снится ей по ночам, имеет дьявольскую власть над ней.

— Обними меня ногами, — хриплым шепотом попросил он.

Кайла обвила ногами его стройную талию и обняла руками за шею, чтобы почувствовать его глубоко в себе. И в этот момент ей стало ясно: что бы ни произошло потом, она не должна его потерять.

Брет задвигался в ней, все ускоряя ритм, и это продолжалось до тех пор, пока она не впала в сладостное забытье.

Глава 24

После дождя воздух был прозрачен и свеж, каменный пол террасы очистился от пыли. Несколько сбитых грозой сучьев и веток слуги успели убрать к тому времени, когда Кайла вышла на террасу. В это утро она чувствовала себя утомленной, веки были налиты тяжестью. Заметно ли это со стороны? Можно ли догадаться, что большую часть ночи она провела с мужчиной? Уже начало рассветать, когда Брет, поцеловав ее на прощание, удалился тем же путем, каким и пришел, — через окно.

Было поздно, миновал час завтрака, но Кайла не вставала до тех пор, пока Тэнси не открыла ставни. Молодая горничная посмотрела на нее с явным любопытством, однако ничего не сказала — даже тогда, когда обнаружила порванную ночную рубашку, брошенную рядом с кроватью.

Господи, о чем она думала? Кайла приложила руку ко лбу и нахмурилась. Ровным счетом ничего не изменилось, просто она снова оказалась одураченной, хотя клялась, что и близко не подпустит к себе Брета. Не было никаких обещаний, никаких слов любви, лишь неистовое слияние их тел. Как теперь она выйдет замуж за Рауля? Неужели она оказалась настолько глупой, что решила, будто Брет относится к ней как-то иначе, не как к обычной любовнице? Разве он не дал понять тогда, в Англии, что не хочет ее? Господи, да он даже пытался сбагрить ее своему другу! Поистине, надо быть настоящей дурой, чтобы снова позволить так обмануть себя.

— Госпожа, к вам гость.

Кайла слегка вздрогнула, ибо была настолько погружена в свои мысли, что не слышала, как подошла Тэнси.

— Мсье Бэннинг, герцог Уолвертонский. Ой, госпожа, герцог. Он хочет вас видеть… Сказать ему, чтобы подождал на террасе?

Брет — и так скоро… Господи, она совсем не готова, не знает, что сказать — что она должна сказать.

— Да, проведи его на террасу, пожалуйста… И принеси кофе.

«Я нервничаю, словно какая-нибудь глупая девчонка», — урезонивала себя Кайла, но трудно чувствовать себя иначе после такой ночи. Как он поведет себя? Улыбнется ленивой насмешливой улыбкой, которая так сердила ее? Или будет таким, каким был последние несколько недель в Англии, — нежным и внимательным… что явилось прелюдией к окончательному предательству? Как можно доверять человеку, который так поступает?

Несмотря на все эти мысли, Кайла сумела взять себя в руки и появилась на террасе спокойная и строгая. Лучи солнца пробивались сквозь ветви дуба и вспыхивали в черных волосах Брета, унаследованных от его испанских предков. Возможно, слухи, что его мать была американской аборигенкой, не так далеки от истины. Тогда эта часть страны называлась Новой Испанией и принадлежала вначале испанцам, а затем — французам.

— Вы выглядите утомленной, — сказал Брет, идя к ней навстречу, и в глазах его сверкнули озорные искорки. — Вы плохо спали, мисс Ван Влит? — осведомился он, нагибаясь, чтобы поцеловать протянутую руку Кайлы.

Она сердито отдернула руку, несколько озадаченная его игривым тоном.

— Ночь была беспокойной. Гроза…

— Ах да, конечно, гроза. — Брет выглядел неотразимо в белоснежной рубашке и элегантном галстуке. Костюм идеально облегал его фигуру, обут он был в высокие — до колен — сапоги. Для чего он пришел сегодня, когда она так растревожена всем произошедшим этой ночью? Брет стоял совсем рядом, Кайла почти ощущала исходящее от него тепло. Затем отошел, принимая из рук слуги чашку с дымящимся кофе, и молча смотрел на Кайлу, пока они не остались одни. — Я думаю, вы удивляетесь, зачем я пришел.

Кайла откашлялась и, перебирая пальцами складки шали, произнесла:

— Да, честно говоря, я удивилась, что вы решились прийти после произошедшего у шевалье Тузака вчера вечером. Речь пойдет о моем женихе, мсье Ренардо?

Брет прищурился:

— В общем — да. Когда мы виделись последний раз, я не стал говорить о некоторых вещах, которые могут быть вам интересны.