Ночи «красных фонарей» - [17]

– Завтра ты уедешь в другой город, – спокойно заявил он Ханне.

– Куда? – тупо спросила она.

– Это не имеет значения, – ответил Карло. – В другую страну. – Он ей улыбнулся. – Чудесную страну.

Она попыталась осмыслить это своим затуманенным мозгом и с беспокойством спросила:

– Ты поедешь со мной?

Он покачал головой.

– Нет, свою работу я уже сделал.

В ее сознании глухо заныло беспокойство. Она указала на шприц.

– А с этим как будет?

Он снова улыбнулся.

– Об этом не волнуйся. Там тебе это будут давать.

В туманной дымке, застилавшей мозг, продолжали неуклюже шевелиться обрывки мыслей.

– Чтобы мне это давали, я там должна буду делать то же самое?

– Да, – с безразличием ответил он. – Но когда пройдет немного времени, тебе уже так противно не будет.

Она отвернулась от него. Несмотря на мутную пелену, застилавшую разум, Ханна поняла, что стала рабыней.

Глава 13

Над гаванью, очень удобной для ловли рыбы, заходило солнце. Йен Йенсен сидел на небольшом балконе квартиры и с удовольствием наблюдал, как лодки неспешно перемещались по водной глади. Он любил море, любил наблюдать за лодками и кораблями, бороздившими волны, и в глубине души мечтал прикупить себе домик или квартирку в одном из небольших городков к северу или к югу от Копенгагена, с таким расчетом, чтобы окна его будущего жилища тоже выходили на гавань.

Он задумался над тем, как прошли последние сорок восемь часов, наполненные присутствием в его жизни Майкла, не переставая изумляться самообладанию этого молодого человека и его уверенности в своих силах. Всю свою взрослую жизнь Йен был полицейским и за годы, проведенные на службе, повидал и сделал немало. Он работал в Бюро по розыску пропавших без вести, в Отделе борьбы с пороками и в Отделе борьбы с наркотиками. Он был в два раза старше Майкла, и тем не менее с того самого момента, как они сели на самолет в копенгагенском аэропорту «Каструп», Йен однозначно признал Майкла руководителем операции.

Первый сюрприз ему был преподнесен в парижском аэропорту «Шарль де Голль», где они два часа ждали пересадку на самолет до Марселя. Майкл заявил датчанину, что в зале для транзитных пассажиров они не останутся, а пройдут паспортный контроль. После этого они спустились в небольшое кафе, сели за столик в углу и заказали себе по капуччино.

Минут через пять к Майклу подсел худой темноволосый мужчина лет пятидесяти. Никакими приветствиями они обмениваться не стали. Человек этот передал Майклу небольшой портфель и спросил:

– Как поживает отец?

– Он в порядке, – ответил Майкл. – А твой?

– Стареет, и характер все больше портится.

Майкл улыбнулся и сказал:

– Передай ему от меня привет.

Мужчина кивнул и спокойно произнес:

– Девять, ноль, девять, – после чего встал и ушел.

– Кто это был? – спросил Йен.

– Его зовут Штопор Два, – ответил Майкл совершенно серьезно, но, заметив озадаченность Йена, улыбнулся. – Его отца все звали Штопором. Сын унаследовал семейный бизнес, когда несколько лет назад отец ушел на покой.

– Какой бизнес?

Майкл немного подумал, потом негромко ответил.

– Вообще-то они занимаются своим делом в основном в Брюсселе, потому что именно там больше всего наемников и подобных им личностей. Его отец знает моего уже много лет. Так вот, Штопор получил свое прозвище потому, что не было такого места в мире, куда он не смог бы попасть, а потом без проблем унести оттуда ноги. Он мог достать почти все – от оружия до информации. Весь свой опыт и знания он передал сыну, которого, естественно, стали звать Штопор Два. Именно Штопор Два устраивал для нас конспиративные помещения и доставал все оборудование и вооружение, которое нам было нужно в Сирии пару лет назад.

Йен был заинтригован. Он коснулся лежавшего на столе портфеля.

– Что в нем?

– Ключи от квартиры в доме на берегу старой марсельской гавани, где местные жители издавна ловят рыбу, – ответил Майкл, – а еще – детальный план города.

– Это все?

Майкл покачал головой.

– Нет. Там еще пистолет, стреляющий зарядами с очень сильными транквилизаторами, два выкидных ножа, два обычных пистолета с глушителями и все необходимое снаряжение, включая запасные обоймы.

Взгляд Йена, прикованный до этого к небольшому портфелю, мгновенно переместился на молодого человека.

– Ты что, спятил? – прошипел он. – И ты думаешь пронести все это через таможню и контроль безопасности? Ты что, не знаешь, что там все это просматривается?

Майкл кивнул, потом дотронулся до стоявшей рядом с его стулом сумки.

– Я положу портфель в сумку, которая уже прошла досмотр. Сумка все равно, как обычно, будет просвечена рентгеном. Рентген покажет очертания портфеля и его содержимого. Но они не будут иметь ничего общего с тем, о чем я тебе только что говорил. Выкидные ножи будут смотреться как ручки-маркеры, и, даже если их взять в руку, они будут выглядеть точно так же. Пистолеты и все, что к ним полагается, покажутся на экране видеокассетами, и, если их вынут, они будут иметь вид видеокассет для специальной аппаратуры, потому что на специальной прокладке в их обложках изображены контуры видеокассет. Даже если портфель откроют и обыщут, только очень опытный таможенник поймет, что в нем на самом деле находится. Так что риска почти никакого. Помимо всего этого, в портфеле лежат несколько совершенно безобидных папок с документами.