Ночи Истории - [168]

Дерзкий и бесстрашный Бэкингем ловко добился роли рупора этой партии. Предложение развестись ошеломило Карла: он и сам, вероятно, втайне испытывал такой соблазн, и вот теперь его мечта оказалась облеченной в слова. Король хмуро взглянул на Бэкингема.

— Не зря я свято верил, что ты — самый большой хитрец в Англии, — заявил он.

Дерзкий щеголь расшаркался.

— Думаю, что для вашего подданного я достаточно сообразителен, сир.

Карл, которого всегда было легче убедить доброй шуткой, чем серьезным доводом, засмеялся своим мягким бархатистым смехом. Но тут же опять вздохнул и задумчиво нахмурился.

— Грешно было бы делать бедняжку несчастной только потому, что она — моя жена и не может иметь от меня детей. Это не ее вина.

Он был плохим мужем, но лениво-добродушный нрав не позволял королю осуществить свои желания ценой боли и горя, причиняемых королеве. Чтобы такое стало возможным, петлю искушения надо было затянуть еще на пару узлов. И это, сама того не ведая, сделала Фрэнсис Стюарт. Не зная, как избавиться от назойливых домогательств Карла, она в конце концов объявила о своем намерении удалиться от двора, дабы освободиться от обуревавших ее соблазнов и положить конец неудобствам, которые она невольно создает королеве своим присутствием. К этому заявлению Фрэнсис присовокупила еще одно: она так отчаянно нуждается, что готова выйти замуж за любого джентльмена, имеющего полторы тысячи фунтов годового дохода и готового оказать ей такую честь.

Карл, разумеется, перепугался. Он попытался подкупить Фрэнсис посулами любых владений и титулов, каких ей угодно будет пожелать. Все это предлагалось ей с такой же легкостью, с какой прежде король бросал ей на колени драгоценные украшения или надевал на шейку жемчужные ожерелья стоимостью в тысячи фунтов. Но посулы не возымели действия, и Карл, доведенный чуть ли не до отчаяния этой безупречной добродетелью, теперь мог пойти на поводу у настырных шептунов, призывавших его к разводу и повторному браку. Мог бы, не приложи миледи Каслмэн руку к этому делу.

Ее светлость, очутившаяся благодаря увлечению короля мисс Стюарт в холодной, удушливой атмосфере пренебрежения, граничившего с позором, наверняка с горечью поняла, что желание потешить свою ненависть к канцлеру обернулось во вред ей самой. В час черного отчаяния, когда надежда почти умерла, фаворитка вдруг сделала одно открытие. Точнее, его сделал королевский паж, неприметный господин Чиффинч, лорд-хранитель лестницы черного хода и верховный евнух королевского гарема.

На заявление мисс Стюарт о готовности выйти замуж за любого джентльмена, имеющего полторы тысячи годового дохода, пылко откликнулся герцог Ричмонд, давно влюбленный в нее. Он зачастил к мисс Стюарт, но ходил к ней тайком, опасаясь вызвать недовольство короля.

Узнав об этом от Чиффинча, своего надежного информатора, миледи Каслмэн почувствовала, что настал удобный момент. Она воспользовалась им холодным вечером в конце февраля 1667 года. Пришедший к мисс Стюарт с визитом Карл опустился вниз довольно поздно, когда, по его расчетам, она должна была пребывать в одиночестве. Но служанка сообщила королю, что госпожа не принимает, поскольку головная боль вынуждает ее оставаться в опочивальне.

Его величество вернулся наверх в очень скверном расположении духа и застал в своих покоях исполненную враждебности миледи Каслмэн, которую Чиффинч провел по черной лестнице.

— Надеюсь, мне будет позволено засвидетельствовать почтение вашему величеству, — насмешливо проговорила Барбара. — Ведь этот ангелочек Стюарт запретила вам видеться со мной в моем жилище. Я пришла выразить свое соболезнование по поводу всех тех огорчений и расстройств, которые приносит вам невиданное доселе целомудрие жестокосердной Стюарт.

— Шутить изволите, мадам? — ледяным тоном молвил Карл.

— Отнюдь, — парировала гостья. — Я не намерена бросать вам упреков, позорящих меня. И уж тем более не склонна прощать себе ничем не оправданной слабости, коль скоро ваше постоянство и верность лишают меня всяческой поддержки и защиты.

Ее светлость умела изощренно издеваться над людьми.

— В таком случае позвольте спросить, зачем вы пожаловали?

— Чтобы раскрыть вам глаза, ибо мне невыносимо видеть, как вы становитесь посмешищем собственного двора!

— Мадам!

— О, конечно, вы не знаете, что над вами потешаются, что Стюарт напропалую дурачит вас своим притворством, не знаете, что она, отказываясь пустить вас к себе, придумывает всяческие отговорки. Ей якобы нездоровится! А между тем сейчас в ее покоях торчит герцог Ричмонд.

— Это ложь! — с негодованием воскликнул король.

— Я и не прошу вас верить мне на слово. Идемте со мной, и я спасу вас от нелепой роли жертвы обмана, которую отвела вам эта вероломная кокетка.

Барбара взяла упирающегося монарха за руку и молча повела его тем же путем, каким он недавно вернулся в свои покои. Король шел неохотно, но женщина не обращала на это внимания. Перед дверью в апартаменты своей соперницы она оставила Карла одного, но задержалась в конце галереи, дабы убедиться, что он вошел к Фрэнсис.

Там его встретили несколько фрейлин мисс Стюарт. Они вежливо и с должным почтением преградили ему путь, а одна из девушек полушепотом сообщила, что с тех пор, как король ушел, их хозяйке стало значительно хуже, но сейчас, благодарение Господу, она уже в постели и крепко спит.