Ночи безумные - [16]

Я разлюбить его не мог:

Так храм оставленный – все храм,

Кумир поверженный – все Бог!

1837

* * *

Из-под таинственной, холодной полумаски

Звучал мне голос твой отрадный, как мечта.

Светили мне твои пленительные глазки

И улыбалися лукавые уста.

Сквозь дымку легкую заметил я невольно

И девственных ланит и шеи белизну.

Счастливец! видел я и локон своевольный,

Родных кудрей покинувший волну!..

И создал я тогда в моем воображенье

По легким признакам красавицу мою;

И с той поры бесплотное виденье

Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.

И все мне кажется: живые эти речи

В года минувшие слыхал когда-то я;

И кто-то шепчет мне, что после этой встречи

Мы вновь увидимся, как старые друзья.

* * *

Она поет – и звуки тают,

Как поцелуи на устах,

Глядит – и небеса играют

В ее божественных глазах;

Идет ли – все ее движенья,

Иль молвит слово – все черты

Так полны чувства, выраженья,

Так полны дивной простоты.

1838

* * *

Слышу ли голос твой

Звонкий и ласковый,

Как птичка в клетке,

Сердце запрыгает;

Встречу ль глаза твои

Лазурно-глубокие,

Душа им навстречу

Из груди просится,

И как-то весело,

И хочется плакать,

И так на шею бы

Тебе я кинулся.

1838

* * *

Есть речи – значенье

Темно иль ничтожно!

Но им без волненья

Внимать невозможно.

Как полны их звуки

Безумством желанья!

В них слезы разлуки,

В них трепет свиданья.

Не встретит ответа

Средь шума мирского

Из пламя и света

Рожденное слово;

Но в храме, средь боя

И где я ни буду,

Услышав, его я

Узнаю повсюду.

Не кончив молитвы,

На звук тот отвечу,

И брошусь из битвы

Ему я навстречу.

1839

<М. П. Соломирской>

Над бездной адскою блуждая,

Душа преступная порой

Читает на воротах рая

Узоры надписи святой.

И часто тайную отраду

Находит муке неземной,

За непреклонную ограду

Стремясь завистливой мечтой.

Так, разбирая в заточенье

Досель мне чуждые черты,

Я был свободен на мгновенье

Могучей волею мечты.

Залогом вольности желанной,

Лучом надежды в море бед

Мне стал тогда ваш безымянный,

Но вечно памятный привет.

1840

Отчего [39]

Мне грустно, потому что я тебя люблю,

И знаю: молодость цветущую твою

Не пощадит молвы коварное гоненье.

За каждый светлый день иль сладкое мгновенье

Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.

Мне грустно… потому что весело тебе.

1840

Благодарность

За все, за все тебя благодарю я:

За тайные мучения страстей,

За горечь слез, отраву поцелуя,

За месть врагов и клевету друзей;

За жар души, растраченный в пустыне,

За все, чем я обманут в жизни был…

Устрой лишь так, чтобы тебя отныне

Недолго я еще благодарил.

1840

Договор

Пускай толпа клеймит презреньем

Наш неразгаданный союз,

Пускай людским предубежденьем

Ты лишена семейных уз.

Но перед идолами света

Не гну колени я мои;

Как ты, не знаю в нем предмета

Ни сильной злобы, ни любви.

Как ты, кружусь в веселье шумном,

Не отличая никого:

Делюся с умным и безумным,

Живу для сердца своего.

Земного счастья мы не ценим,

Людей привыкли мы ценить;

Себе мы оба не изменим,

А нам не могут изменить.

В толпе друг друга мы узнали,

Сошлись и разойдемся вновь.

Была без радостей любовь,

Разлука будет без печали.

<1841>

* * *

1

Нет, не тебя так пылко я люблю,

Не для меня красы твоей блистанье:

Люблю в тебе я прошлое страданье

И молодость погибшую мою.

2

Когда порой я на тебя смотрю,

В твои глаза вникая долгим взором:

Таинственным я занят разговором,

Но не с тобой я сердцем говорю.

3

Я говорю с подругой юных дней,

В твоих чертах ищу черты другие,

В устах живых уста давно немые,

В глазах огонь угаснувших очей.

<1841>

Алексей Константинович Толстой 1817–1875

* * *

Ты помнишь ли, Мария,

Один старинный дом

И липы вековые

Над дремлющим прудом?

Безмолвные аллеи,

Заглохший, старый сад,

В высокой галерее

Портретов длинный ряд?

Ты помнишь ли, Мария,

Вечерний небосклон,

Равнины полевые,

Села далекий звон?

За садом берег чистый,

Спокойный бег реки,

На ниве золотистой

Степные васильки?

И рощу, где впервые

Бродили мы одни?

Ты помнишь ли, Мария,

Утраченные дни?

1840-е годы

* * * [40]

Средь шумного бала, случайно,

В тревоге мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты.

Лишь очи печально глядели,

А голос так дивно звучал,

Как звон отдаленной свирели,

Как моря играющий вал.

Мне стан твой понравился тонкий

И весь твой задумчивый вид,

А смех твой, и грустный и звонкий,

С тех пор в моем сердце звучит.

В часы одинокие ночи

Люблю я, усталый, прилечь —

Я вижу печальные очи,

Я слышу веселую речь;

И грустно я так засыпаю,

И в грезах неведомых сплю…

Люблю ли тебя – я не знаю,

Но кажется мне, что люблю!

1851

* * * [41]

С ружьем за плечами, один, при луне,

Я по полю еду на добром коне.

Я бросил поводья, я мыслю о ней,

Ступай же, мой конь, по траве веселей!

Я мыслю так тихо, так сладко, но вот

Неведомый спутник ко мне пристает,

Одет он, как я, на таком же коне,

Ружье за плечами блестит при луне.

«Ты, спутник, скажи мне, скажи мне, кто ты?

Твои мне как будто знакомы черты.

Скажи, что́ тебя в этот час привело?

Чему ты смеешься так горько и зло?»

«Смеюсь я, товарищ, мечтаньям твоим,

       Смеюсь, что ты будущность губишь;

Ты мыслишь, что вправду ты ею любим?

       Что вправду ты сам ее любишь?

Смешно мне, смешно, что, так пылко любя,

Ее ты не любишь, а любишь себя.

Опомнись, порывы твои уж не те!

       Она для тебя уж не тайна,

Случайно сошлись вы в мирской суете,

       Вы с ней разойдетесь случайно.