Ночь Саммерсенда - [9]

Я растерянно осматриваюсь. Мы еще далеко от ограды, а ее колючие ворота полностью скрыты за склоном.

– Я думала…

Он тянет меня за руку, и это движение одновременно мягкое и настойчивое.

– Встань на колени.

Я качаю головой, а мои глаза по-прежнему устремлены вдаль. Он проводит большим пальцем по моему запястью. Мы смотрим друг на друга, воздух заставляет дрожать. Он наклоняет голову, и его голос смягчается:

– Доверься мне, Виолетта.

Медленно я опускаюсь, пока мои колени не оказываются на земле. Холодно, листья влажны от растаявшего инея. Я начинаю дрожать, как только сырость проникает сквозь чулки.

– Я просила тебя отвести меня за кустарники. Почему мы здесь?

Нахмурив брови, он пристально рассматривает деревья позади меня.

– Все, чего я хочу, это защитить тебя. И, вне всякого сомнения, ты меня понимаешь, каково это – нуждаться в том, чтобы сохранить кого-то в безопасности. – Он поворачивается и смеряет меня своим тусклым взглядом. – Особенно после того, от чего ты отказалась.

Я стискиваю ткань юбок.

– Не желаю говорить об этом.

Я не сообщала о том, что случилось в Лейкседже – ни ему, ни даже прислушивающейся тишине деревьев – с тех пор, как пробудилась и поняла истинный облик того, во что вылилось его обещание. Что я стала пограничным существом, привязанным к миру мертвых, настолько отдаленным от дома, в который хотела бы вернуться, и ко всем тем людям, что ждали меня там. Чьи жизни я спасла ценой своей собственной.

Я смотрю на свое запястье, на котором легкой прозрачной тканью моего рукава скрыта печать. Она ноет от того, как сильно я хочу к ней прикоснуться. Но даже такой незначительный жест, как моя рука на печати, невозможен. Слишком чувствительно, слишком болезненно. Выскальзывает вздох, и я переплетаю пальцы на коленях, чтобы сбежать от искушения дотянуться до нее.

Подземный Лорд опускается на колени передо мной. Его мантия стелется по земле потоком теней. Он касается острым ногтем моего подбородка, приподнимая его, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Я знаю, что тебе больно. Знаю, что ты любила его.

Я крепче сплетаю пальцы вместе, пытаясь оставаться в неподвижном состоянии. Борюсь, сдерживая свою скорбь, хоть она и кажется такой же неудержимой, как шторм.

– Я сказала, что не хочу это обсуждать.

– Ты никогда не впускала боль, с тех пор как пробудилась у моего алтаря.

Едва сдерживаю рыдание, стремящееся вырваться наружу. Я натянута как струна и не могу себя контролировать.

– Ладно, – огрызаюсь я, выплевывая слова. – Да, это ранит. Конечно же. Но я сделала свой выбор добровольно. То, чего я не выбирала, так это судьбу твоей пленницы.

Он обводит пальцем линию моего подбородка. Я накрываю его руку своей, не понимая, хочу ли я ее оттолкнуть или же притянуть ближе. Пока я колеблюсь, его пальцы уже скользят по задней части моей шеи.

– Закрой глаза, Виолетта.

Я отворачиваюсь к деревьям.

– Нет.

Его голос становится ниже, пока не начинает звучать почти ласково.

– Я помогу тебе. Со мной тебе ничего не угрожает.

Усталость, которая является постоянной частью моей жизни здесь – рожденная настороженностью, прерывистым сном и борьбой с нежелательными воспоминаниями, – захлестывает меня, как прилив. Несмотря ни на что, я позволяю своим глазам закрыться. Часть напряжения спадает с моих плеч, и на мгновение я почти расслабляюсь.

Затем я чувствую холодное прикосновение магии Подземного Лорда на своей коже. Мои глаза резко открываются, и я отстраняюсь, разрывая круг теней, которые начали разворачиваться вокруг нас.

– Что ты делаешь?

Его когти мягко прижимаются к моему затылку, притягивая меня ближе. Все больше теней закручивается спиралью, затемняя рощу, пока все, что я могу видеть, – это бледные очертания его лица, волос, короны с рогами.

– Я не причиню тебе боли. – В его словах ощущается гармония заклинания, сотканного среди деревьев, оседающего на меня, словно туман. – Я хочу забрать твою боль, Виолетта. Ты держала ее взаперти так долго. Позволь мне забрать ее у тебя.

Я медленно закрываю глаза, изо всех сил впиваясь зубами в губу. Она все еще болит, искусанная и окровавленная после заклинания, произнесенного мной.

Я думаю о том, что чувствовала, когда боролась с Гнилью. Как я впускаю тьму, как я позволяю поглощать себя. Я думаю о семнадцати годах, которые я провела в Верхнем мире. Обо всем, что я оставила. О жизни, которая могла бы быть у меня с Ариеном. О будущем, которое у меня могло быть с… парнем, которого я любила. Стертое с лица земли пространство, похожее на почерневшее поле, которое я вижу, когда пытаюсь вспомнить свою семью.

Боль – это западня из зарослей ежевики в моей груди, полностью искалеченной и расцарапанной шипами. Я чувствую, как последняя, тонкая нить моего контроля, наконец, обрывается, и все, что я сдерживала, проливается через меня. Я чувствую горе, печаль и отчаяние, к которым так хотела развить иммунитет. Боль от всего, что я потеряла.

Она ушла, все ушло.

И я мертва.

И я здесь.

Я прерывисто выдыхаю, и моя голова наклоняется вперед. Я начинаю рыдать; громкий икающий плач вырывается из моего горла с первобытным звуком, подобным тому, что издает попавшее в капкан животное. Он не похож на мой голос. Я плачу, несчастная и разрушенная, и Подземный Лорд принимает мою боль на себя. Забирает ее так же, как он забрал мои воспоминания, забрал мою кровь, забрал обещания, которые я дала ему у алтаря.