Ночь Саммерсенда - [42]

– Тебя коснулась смерть. – Она сгибает руку, как будто пытается ухватиться за объяснение. – Вот почему ты… такой.

– Да, – прямо отвечаю я. – Я утонул еще ребенком, а Подземный Лорд сохранил мне жизнь. Лета заключила похожую сделку в детстве. И поэтому, и по ряду других причин, она все еще жива и находится в Нижнем мире.

Я вижу, как она колеблется, когда пытается осмыслить это. В какой-то момент я уверен, что она испугается. Но потом Тея поворачивается к Кловер.

– Все мы воспитаны на молитвах Подземному Лорду. Что может случиться, если вы подойдете вплотную к границе смерти. Я никогда не думала…

Она замолкает. Качает головой. Кловер кладет руку на плечо Теи.

– Я знаю, что это очень трудно принять. Но ты и раньше видела, как я колдую.

Тея расправляет плечи.

– Да, видела.

– Это примерно та же самая магия. Тебе не нужно бояться. Между Виолеттой и Роуэном есть узы, созданные с помощью ее алхимии. Мы собираемся использовать их, чтобы связаться с ней.

Тея все еще насторожена, но это беспокойство того, кто лицезрел, как сказка стала реальностью.

– Я всегда знала, что алхимия – это нечто большее, чем то, что может сделать деревенский целитель, – говорит она с недоверчивым смехом. – Но это… Кловер, вы действительно думаете, что сможете вернуть ее с помощью магии?

Кловер расправляет плечи. Она и Ариен смотрят друг на друга, и оба кивают.

– Мы сделаем все, что в наших силах.

Тея склоняет передо мной голову. Она смущенно прочищает горло.

– Я рада, что это неправда – что ты монстр или что ты причинил ей боль.

Острая боль разливается по моей груди. Я монстр. Но, несмотря на искренность этого момента, я не готов поделиться этой частью своей истории с Теей. Вместо этого я отворачиваюсь, беру поводья и готовлюсь снова сесть на лошадь.

– Итак, теперь ты знаешь правду обо мне, – говорю я ей через плечо. – Никто не будет принесен в жертву. Все вне опасности, кроме меня. И это риск, на который я более чем готов пойти.

Кловер мягко говорит:

– Уже почти ночь, Тея. Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой обратно в деревню?

– Нет, – снова произносит Тея. – Я не стану возвращаться. Если вы пытаетесь отыскать Виолетту, тогда я хочу отправиться с вами. Я хочу помочь.

Кловер закусывает губу. Поднимает на меня взгляд. Я понимаю, что она хочет, чтобы Тея осталась. Я шумно вздыхаю.

– Ладно. Поторопись, если ты поедешь с нами. Я хочу добраться до дороги прежде, чем окончательно стемнеет.

Тея взбирается на своего пони, в то время как Кловер протягивает Ариену руку, чтобы тот снова устроился в седле. Мы возвращаемся к дороге, пригибаясь под корнями упавшего дерева. Из-под них выпархивает еще один мотылек, когда мы проезжаем мимо. И исчезает в ветвях наверху. Оставляет в воздухе след из серебристых пылинок. Я начинаю дрожать.

Тени удлиняются по мере того, как мы покидаем лес. Как только мы выезжаем на дорогу, небо становится хмурым. С линией бледно-бордового цвета на горизонте, похожей на полосу крови.

Никто из нас не нарушает тишину. Я смотрю вперед затуманенным взглядом, когда мы проезжаем паровые поля. Коттеджи, окна которых закрыты на ночь. Из их труб вьются струйки дыма. На меня тяжелым грузом наваливается дурное предчувствие.

Наконец под затянутым облаками небом появляется придорожный коттедж.

Это не то же самое место, где я останавливался с Ариеном и Летой прошлым летом. Этот коттедж поменьше, с единственной комнатой. Когда мы спешиваемся и занимаемся нашими лошадьми, мои воспоминания возвращаются к той дороге, к той ночи.

К истории о храброй девушке, которую Лета рассказывала Ариену. О монстре. О лабиринте. Как она замолчала, когда заметила, что я слушаю. Это история, которую она никогда не сможет рассказать снова. Она отдала ее Подземному Лорду вместе со всеми воспоминаниями о своей семье.

Я останавливаюсь перед коттеджем. Прижимаю кулак к груди, чувствуя биение своего сердца. Мои губы формируют обещание, которое я шепчу ночи. Я отыщу тебя.

Я разжигаю огонь в комнате. Кловер наполняет чайник. Ставит его на плиту, чтобы вскипятить. Над горящими дровами ярко пляшут языки пламени. Чайник медленно закипает, наполняя воздух паром.

Мы разделяем ломтики обычного дорожного хлеба. Тея выкладывает сверток с пряным чаем. На соседней полке стоит заварочный чайник и стопка эмалированных чашек. Кловер относит их к раковине в углу, чтобы сполоснуть. Затем она заваривает чай и разливает его по чашкам.

Мы все сидим вместе, близко придвинувшись к очагу. Стол накрыт в центре нашего полукруга. Тея оглядывает комнату, делает глоток чая. В ее голосе слышится тихий смех, когда она говорит:

– Когда-нибудь все это можно будет повторить, будет весело. Когда все будет не так мрачно.

Ариен смотрит на нее поверх края своей чашки.

– Я ценю твою веру в то, что наша затея не окажется полной катастрофой.

– Правда, Ариен, – Кловер приподнимает бровь. – После всех моих превосходных уроков ты должен быть немного увереннее. – Она откусывает кусочек хлеба. Медленно пережевывает его и проглатывает с тоскливым вздохом. – Было бы здорово. Подумать только, что однажды все может снова стать… таким не осложненным происшествиями.