Ночь пяти стихий - [11]

– Кто же сможет сделать это?

– Ты мне поможешь. Мы увидим будущее. И найдем еще три кристалла.

– Обряд дальнего глаза?

– Да. Это то, что тщетно пытаются сотворить толпы шарлатанов. Описание обряда можешь прочитать в любой книжке из тех, которыми заполнены ярмарки и лавки. Но свершить его – это другое. Я смогу. И ты сможешь. Вдвоем, используя силу кристаллов, мы откроем дверь. Ты согласен, мой юный друг?

– Я согласен.

Они встали в центр сложного пентакля. Видящий маг смешал в бронзовой чаще оранжевую и синюю жидкость, которая на миг вспыхнула ровным цветом и потемнела.

Маг отпил глоток. И протянул чашу принцу.

– Пей.

АТЛАНТИДА. СЕЯТЕЛИ РАЗДОРА

В центре площади бил фонтан. Струи вытекали из мраморных ртов пяти мифических змей Кса – скрепляющих ткань бытия, и разбивались, играя в разноцветных лучах, исходящих от магических шаров-самосветов – их секрет на протяжении уже тысячелетия бережно охранял цех магов-ремесленников. Но сейчас магические шары были не нужны, чтобы разгонять вечернюю тьму. Рядом с фонтаном пылало высокое пламя, жадно пожирающее свитки и книги.

Площадь с четырех сторон окаймляло шестиэтажное, строгое, с величественной колоннадой здание Дворца Света. На протяжении многих веков здесь обучались мудрости лекари и философы, маги-ремесленники и свободные жрецы. В его лабораториях постигались тайны бытия или возрождались старые знания. Когда-то лишь избранные могли войти в касту «размышляющих». Это считалось почетным. Ныне же плебс научился презирать знание. И его носителей.

«Размышляющие» – каста лучших», – усмехнулся про себя советник Картанаг Змея, с ног до головы закутанный в тонкий черный плащ – в такие обычно облачались жители северных провинций. – Сейчас эти лучшие – подмастерья и ученики, под улюлюканье ремесленников, плебса и отпущенных рабов, кидали в пламя книги и свитки.

– Огонь! Больше огня! – стоял дикий визг. Так кричит потусторонняя нечисть, вызванная -чарами черных магов.

– Кидайте больше! Еще пламени!!!

Толпа бурлила. Толпа радовалась. Картанаг пристроился в стороне. Опершись о колонну, он, щурясь, наблюдал за происходящим. Рядом с ним стоял низенький, полноватый, с вытянутым лицом человечек, одетый в одежду уличных торговцев Овощами. Если бы кто-то мог вытряхнуть из его карманов все содержимое, то скопился бы неплохой арсенал – метательный нож, крохотный, с ладонь, арбалет со. стрелкой, взрывающаяся коробочка, несколько заостренных зубчатых колес, которые при умелом броске перепиливают горло. Ну а также удавка, стилет и прочие мелочи. Можно было бы подумать, что человек принадлежит к разбойничьему племени или к убийцам-наемникам. Но это было не так. Этот человек звался Пантеомоном и являлся преданным слугой Картанага. Для преданности у него были определенные причины, ибо он не относился к числу людей, которые делают что-то без причин.

Тем временем вакханалия вошла в новую стадию. Если есть возбужденная толпа, обязательно должны появиться и те, кто будет заводить ее дальше. Причастность к толпе – уже счастье для плебса. Вести за собой толпу – это вершина блаженства. И желающих обычно находится немало.

– Знания? – вопросительно завизжал долговязый школяр в тоге послушника школы философии.

– Прах! – взревела толпа.

– Прошлое?

– Дерьмо!

– Учителя?

– Бараны на мясо!

– Будущее?

– Наше! Наше! Наше!

Школяры и маги-недоучки буйствовали больше всех. Поротые за нерадивость и глупость, отоспавшие множество часов за недочитанными рукописями и книгами, утомленные видом пути, который им предстоит пройти, сегодня они с радостью жгли книги.

– Почему перво-наперво плебс уничтожает храмы и дворцы Знаний? – произнес Пантеомон. – Набожные люди ломают алтари? Школяры жгут книги?

– И вера, и поиски истины требуют душевного труда, – ответил Картанаг. – Освобождаясь, люди скидывают с себя опостылевшие оковы.

– Значит, они хотят быть свободны?

– Точно. Самое большое счастье для плебса – освободиться от тонкого слоя культуры, морали, веры. Они свободны.

– Но попадают в худшее рабство – тьмы.

– Тьмы? – вскинул бровь Картанаг. – А кто сказал, что им нужен свет? Они хотят наслаждаться. Утолять похоть. Угнетать ближнего. Им весело. Хорошо.

– А что нужно нам? Мудрость? – усмехнулся Пантеомон.

– Всего лишь власть.

– Власть – пьянящая отрава.

– Да. Я как на струнах играю на их страстях и страхах. На их жажде разрушения и удовольствий. Эти люди – ступени на пути к власти. Они послушны мне.

– Да, господин, – кивнул Пантеомон, усмехнувшись про себя самонадеянным словам хозяина. Тот не первый считал себя властелином плебса. И не последний.

– Приступай, – приказал Картанаг и отступил за колонны, где скрывались переодетые телохранители.

– Считай, уже сделано, – Пантеомон ринулся вперед.

Как выпущенная в воду рыба, он растворился в толпе. Несколько минут, и вот начинавшая успокаиваться человеческая масса заволновалась вновь. Опять послышались крики, призывы. Пантеомон свое дело знал. Толпа – это была его среда обитания. Он знал ее повадки, умел зажигать или тушить огонь.

– Маги! – послышался визг; – Они забирают кровь наших детей!

– Они воруют наши души!

– Ненавидят нас!