Ночь Пса - [24]

Ким подождал, пока комиссар устроится в кресле попрочнее и предложил ему подбодрить себя кофе.

– Терпеть не могу эту растворимую дрянь. Охотно верю, что ее готовят из сношенных автопокрышек, – признался ему Роше. – Так что я, с вашего позволения...

Он поискал глазами традиционный для служебных кабинетов Прерии сифон с минерализованной газировкой, но в свежезанятой Агентом на Контракте комнате такового не было. Зато имелся, правда, декоративный самовар.

– Да, тот, кто пробовал настоящий кофе – тот, что в зернах, – не примет никогда никакой синтетики, – чуть покривил душой Ким. – Но я вам предлагаю настоящий – молотый «Арабика». Прямо из Метрополии...

Он осторожно приоткрыл крышку кофейника, и аромат обычнейшего на далекой Земле и экзотического на невероятно далекой, выглаженной равнинными ветрами Прерии напитка наполнил кабинет.

– Неужели – настоящая контрабанда? – принюхался комиссар. – Или – снова подделка?

– Займитесь дегустацией, – Ким подвинул ближе к усачу литого стекла чашку и кофейник.

Жестом указал на (по здешней традиции) уложенные горкой на блюдце, снабженном серебряными щипчиками, мелкие кусочки сахара.

Наблюдать за комиссаром Роше, наливающим себе, а затем смакующим натуральный кофе было поистине зрелищем, окупившим все неудобства, проистекающие от нехватки в багаже агента на контракте тех двух килограммов полезного груза, которые пришлись на отменного качества кофейные зерна. Возможно то были единственные два килограмма, что были ввезены на Прерию в полном соответствии с действующим таможным законодательством.

Зачарованный этим зрелищем, Ким минуты три наблюдал за процессом принятия напитка своим будущим партнером, а затем принудил себя вновь погрузиться в компьютерные стенограммы показаний свидетелей по делу о возможном похищении гражданина Федерации (Цивилизация Чур) Торвальда Толле – частного лица. Комиссар покончил с кофе и, вместо того, чтобы включить свой терминал, зашел за спину Федеральному Следователю и стал через его плечо вникать в ползущие по экрану строки. Попутно, он разминал в пальцах извлеченную из портсигара сигарету, находя, видимо, в этом процессе замену курению, как таковому. Некурящий партнер был ему явно в тягость. Ким уже надумал попросить комиссара не стесняться и закуривать без всяких церемоний, когда тот, наконец, известил его о своем мнении от увиденного на экране.

– Тараканы, – уведомил он Кима минут через пять тихого посапывания, временами перемежаемого тяжелыми вздохами.

Ким, разумеется, уже внял предостережению министра о своеобразии методов работы комиссара, но все-таки слегка опешил, пытаясь соотнести сказанное с помещенным на экране текстом (допрос водителя-оператора кара спецдоставки Департамента туризма Федерации Прерия-2, Гната Позняка, госпрокурором Эфраимом Беккером).

– Что вы имеете ввиду? – осведомился он.

– Значки эти – буквы. Ползут по экрану, как тараканы... Как вам удается их разбирать?...

– Я увеличу шрифт, – чуть виновато и чуть недоуменно потянулся к клавиатуре Ким.

– Не тратьте зря времени: я все равно ни черта не смогу прочитать без очков... У меня – жуткая дальнозоркость, да и устают глаза от такой массы текста...

Киму потребовалось три или четыре секунды, чтобы справиться с приступом естественного удивления и сформулировать хоть сколько-нибудь содержательную реплику:

– Так или иначе, через час нам надо связно изложить господину министру план розыскных мероприятий и предложить нечто конкретное, а не просто постановку на уши всех органов правопорядка планеты...

Комиссар вразвалку, чуть косолапя, пересек кабинет, с жалостью заглянул в опустевшую кофейную чашку и снова устроился в своем кресле, воззрившись на Кима задумчиво, как на маслом написанный натюрморт.

– И что же вы намерены предпринять, господин Яснов? У вас есть – как это называют в книжках – рабочая гипотеза? Версия?

– Время версий, на мой взгляд, еще не наступило, – как можно мягче начал Ким.

«В чем-то большой ребенок», – вспомнил он слова министра.

– Но, судя по тому, насколько чисто выполнено похищение, мы имеем дело просто с неплохими профессионалами, которые прошли сквозь все э-э... защитные структуры здешнего государства, простите, как нож сквозь масло.

– Сравнение обидное, но точное, – заметил комиссар, вновь извлекая на свет божий недомученную сигарету.

Ким уже снова был близок к попытке узаконить курение в своем кабинете, но комиссар продолжил свое рассуждение:

– Характерно, что как нож не разрушает теплого масла, так же и эти, как вы говорите, профессионалы не нанесли среде, в которой поработали, особого вреда. Несколько угнанных машин – их уже все нашли – всякое мелкое хулиганство, но никаких трупов, никаких взрывов и пожаров... Вы правы во всем, кроме основной мысли, которая вас гипнотизирует – мысли о том, что похищение Толле – дело рук профессионалов. Все эти люди, которые проходят сейчас как главные свидетели всей этой глупости – и помощник секретаря Братов, и водила этот – Позняк, оба они и еще ряд людей должны были быть мертвы. Когда работают профессионалы, живых свидетелей не остается. Речь идет о военной физике – о-ла-ла! И ни одной жертвы за шесть часов... Не говорите мне о профессионалах.