Ночь наслаждений - [9]

Не говоря уже обо всех этих поцелуях несколько минут назад.

– Вы знаете мою сестру? – спросил он ужасно усталым голосом. – О, конечно, знаете. Вы играли с ней на сцене.

– Ваша сестра – леди Хонория?

Ей казалось, что прилично будет уточнить.

– Я Уинстед, – кивнул он.

– Да, конечно. Меня уведомили о вашем скором возвращении.

Она смущенно улыбнулась, но чувство неловкости осталось.

– Леди Хонория очень мила и добра. Я счастлива за нее.

– Она кошмарно играет.

– И все же она была лучшей скрипачкой на этой сцене, – абсолютно честно ответила Энн.

Он громко рассмеялся.

– Из вас вышел бы прекрасный дипломат, мисс… – Он помолчал, выждал и подчеркнуто заметил: – Вы так и не назвали своего имени.

Энн поколебалась, потому что всегда колебалась, когда ее допрашивали, но тут же напомнила себе, что граф Уинстед – племянник ее хозяйки. Ей нечего бояться. И к тому же никто не видел их вместе.

– Я мисс Уинтер. Гувернантка ваших кузин.

– Каких именно? Плейнсуортов?

Она кивнула.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– О, бедняжка!

– Стоп! Они прелестны! – запротестовала Энн.

Энн обожала своих подопечных. Харриет, Элизабет и Френсис, возможно, более строптивы, чем большинство молодых девушек, но сердца у них добрые. И они никому не желают зла.

Граф вскинул брови:

– Прелестны – да. Но вот приличное поведение – под большим сомнением.

Тут он был скорее прав, и Энн не смогла сдержать легкой улыбки.

– Уверена, что они уже достаточно повзрослели с тех пор, как вы в последний раз были в их компании, – чопорно ответила она.

Он с сомнением посмотрел на нее и спросил:

– Как получилось, что играли на фортепьяно вы?

– Леди Сара заболела.

– Вот как? – В этих двух словах содержалось целое море значений. – Передайте мои пожелания скорейшего выздоровления.

Энн была совершенно уверена, что леди Сара почувствовала себя лучше в тот момент, когда мать освободила ее от концерта. Но она просто кивнула и сказала, что обязательно передаст. Хотя и не думала этого делать. Никогда и никому она не скажет, что встретилась с графом Уинстедом!

– Ваша семья знает, что вы вернулись? – спросила она, рассматривая его. Он и вправду похож на сестру. Интересно, такие же ли у него глаза – блестящие, бледно-голубые, почти сиреневые? В тусклом освещении коридора невозможно сказать наверняка, не говоря уже о том, что один его глаз распух так, что осталась только щелочка. – Если не считать леди Хонории, конечно, – добавила она.

– Нет еще. – Он глянул в сторону жилой половины дома и поморщился: – Как бы я ни обожал всех несчастных гостей, отважившихся послушать концерт, предпочел бы не столь публичное появление. – Он оглядел себя и вздохнул: – Особенно в таком виде!

– Конечно, нет, – поспешно согласилась Энн. Трудно даже представить, какая бы суматоха поднялась, войди он в зал в крови и синяках.

Дэниел с тихим стоном пошевелился, пробормотал под нос что-то такое, что, как была уверена Энн, ей лучше не слышать.

– Мне нужно идти, – выпалила она. – Ужасно жаль, что так вышло и…

Она велела себе уйти. Правда велела. Каждый уголок ее мозга вопил, требуя прийти в себя и выбраться отсюда, прежде чем кто-то на них наткнется, но она могла думать только об одном: он защищал сестру!

Как можно оставить в беде такого мужчину?

– Позвольте помочь вам, – предложила она вопреки всякому здравому смыслу.

Дэниел слабо улыбнулся.

– Если не возражаете.

Она присела на корточки, чтобы получше рассмотреть его увечья. Ей часто приходилось лечить царапины и порезы, но ни с чем подобным она раньше не сталкивалась.

– Где болит? – спросила она и откашлялась. – Кроме очевидных мест.

– Очевидных?

– Ну… – Она осторожно притронулась к его глазу. – Глаз совсем заплыл. И тут…

Энн показала на левую сторону его челюсти, прежде чем коснуться плеча, видневшегося через прореху в порванной окровавленной рубашке.

– И тут.

– Маркус выглядит хуже, – повторил лорд Уинстед.

– Да, – ответила Энн, сдержав улыбку. – Вы упоминали.

– Это важная деталь.

Он криво ухмыльнулся, поморщился и поднес ладонь к щеке.

– Зубы? – встревожилась она.

– Похоже, все на месте, – промямлил он. Открыл рот, словно для того, чтобы проверить, как работают челюсти, и с очередным стоном закрыл.

– По крайней мере, я так думаю.

– Может, позвать помощь?

Он поднял брови:

– Хотите, чтобы этот кто-то узнал, что вы были здесь наедине со мной?

– О! Конечно нет! Я не подумала!

Уинстед снова улыбнулся этой сухой полуулыбкой, от которой у Энн все переворачивалось внутри.

– Да, я произвожу на женщин подобный эффект.

На ум пришел сразу десяток остроумных ответов, но Энн стиснула зубы.

– Я могла бы помочь вам подняться, – предложила она.

Он склонил голову набок:

– Или вы могли бы посидеть и поговорить со мной.

Она молча уставилась на него.

И снова эта полуулыбка…

– Всего лишь как вариант, – заверил он.

«Не слишком умный», – немедленно подумала Энн. Ради всего святого, они только что целовались! Ей вообще не следует находиться рядом с графом, особенно рядом с Уинстедом, на полу, где будет так легко повернуться к нему и…

– Наверное, нужно принести воды, – выпалила она так быстро, что едва не закашлялась. – У вас есть носовой платок? Вы, конечно, захотите немного привести себя в порядок. У вас есть платок?