Ночь накануне - [43]

В нескольких футах от Гила держала от всех дистанцию Наоми Крисмэн – последнее романтическое увлечение Джоша, женщина, которая надеялась стать следующей миссис Бандо. Она намеренно избегала взглядов, уставившись в землю. Едва достигнувшая двадцатипятилетнего возраста, Наоми соответственно случаю была одета в простое черное облегающее платье. Длинные мелированные волосы она уложила в свободный узел и заколола чем-то похожим на лакированные палочки для еды. Она часто вздыхала, может от печали, а может от скуки – каждый видел по-своему.

Немного в стороне, достаточно близко, чтобы считаться частью мероприятия, но отдельно, чтобы подчеркнуть свою исключительность, стояли Бискейны.

Шугар, Дики Рэй и Крикет. Все в лучших выходных костюмах, чуть в стороне от толпы, но не выделяясь из нее. Как не сопротивлялись Монтгомери правде, доказательство предательства Бенедикта – генетический отпечаток – лежало на лицах его незаконнорожденных внуков. Их волосы казались чуть светлее, благодаря натуральным светлым волосам бабушки, но в наследство от Бенедикта Монтгомери им достались круглые глаза, прямые носы и высокие скулы.

«Не сбрасывай со счетов своего собственного отца, ради Бога. Возможно, один или несколько из них не только твои кузены, но и единокровные брат или сестра».

Внутренности Кейтлин сжались. Она вспомнила, как играла в прятки с Гриффином в гараже и услышала над головой на чердаке скрип и стон пружин старой кровати на четырех столбиках. Позже, продолжая прятаться в тени за трактором, она увидела двух человек, спускавшихся по боковой лестнице.

Через окно просачивалось достаточно лунного света, чтобы она смогла разглядеть своего отца, Кэмерона, и растрепанную женщину. У подножия лестницы они остановились, женщина обвилась своим гибким телом вокруг отца и поцеловала его страстным долгим поцелуем, а тот сунул руки под короткое летнее платье любовницы и сжал ее ягодицы.

– Позже, – проворчал он.

– Не забудь, – выдохнула она хриплым голосом, отворачиваясь и прикуривая сигарету. Свет от спички осветил черты лица женщины, и Кейтлин узнала Купер Бискейн. Девочка ахнула и спугнула летучую мышь, которая полетела через дверь навстречу Купер. – Там кто-то есть, – прошептала женщина, пристально разглядывая темноту гаража.

– Это просто летучая мышь, не дергайся, – хмыкнул отец Кейтлин. – Давай. Двигай отсюда, пока действительно кто-нибудь не заявился, – поторопил он и похлопал женщину по ягодицам.

Под высокими каблуками захрустел гравий, когда она по боковой дорожке заторопилась к навесу и автоматическим воротам.

Кэмерон оглянулся через плечо, как будто хотел убедиться, что никто не прячется в гараже. Кейтлин затаила дыхание, а Гриффин уставился на нее круглыми от испуга глазами. Отец вышел на улицу, закрыл и запер за собой дверь.

Дети поднялись на чердак в комнату, которая пропахла сигаретным дымом, спиртным и мускусом, и выскользнули через окно на ветку старого дуба. Если бы не этот выход, они бы оказались запертыми в гараже.

Они тогда выбралась, но забыть ту ночь и предательство отца Кейтлин не смогла. Ей было в то время всего одиннадцать, но воспоминания до сих пор были настолько свежи, как будто это случилось вчера.

Как долго Купер была любовницей отца, Кейтлин не имела понятия, но, без сомнения, достаточно долго, чтобы зачать ребенка или даже двух. Твердолобых ублюдков, похожих на своего отца.

Кейтлин не смущали чувства к собственному родителю. Она давно смирилась с фактом, что ненавидела Кэмерона при жизни и продолжает люто ненавидеть после его смерти. И не винила Бискейнов за желание оттяпать долю его состояния. Они имели на это право по крови.

– Боже, какое бесстыдство, – прошептала Аманда, проследив направление взгляда Кейтлин. – Знаешь, кто тот мужчина с ними? Их адвокат, приглашен из Нового Орлеана. Темная личность, как тень под этими старыми дубами, – добавила она, показывая глазами на ветви дерева над головой.

Кейтлин не ответила, но когда Шугар посмотрела в ее направлении, отвела глаза и постаралась сосредоточиться на последних словах священника. Она стояла у края могилы между Троем и Амандой. Ее мать и Люсиль сидели в креслах, установленных на фальшивом газоне, в окружении цветов, которые от жары начали вянуть. Прячась за темными очками и строгим выражением лица, Ханна стояла рядом с Троем и тупо смотрела в землю.

Кейтлин, Аманда и Келли походили на мать гибкими телами, волосами цвета красного дерева и орехово-зеленоватыми глазами, а Ханна и Трой внешностью пошли в отца. Более крупные черты лица, темные, почти черные, волосы и глаза пронзительного голубого цвета. Как и старший брат, Чарльз. Всегда говорили, что он вылитая копия отца. Высокий, красивый, по натуре спортсмен и боец, Чарльз считался истинным наследником Кэмерона. До самой своей смерти.

Одна из многих трагедий, которые оставили рубцы на толстых, разветвленных ветвях родового древа Монтгомери.

Чтобы увидеть семейный склеп, Кейтлин достаточно было чуть скосить глаза. Много лет назад усопших членов клана Монтгомери хоронили на старинном кладбище около главного дома плантации Оук Хилл. Поколение за поколением. В последнее время члены семьи находили свое последнее пристанище здесь, в городе. Первым здесь похоронили Бенедикта, затем его жену. Здесь лежал Чарльз и маленький Паркер, который умер от синдрома внезапной младенческой смерти до того, как ему исполнился годик. По крайней мере, такой диагноз поставил доктор Феллерс.