Ночь, когда шел дождь - [59]

– Хорошо.

И Кристен рассказала Джошуа о женитьбе родителей и о своем рождении в Галвестоне; она рассказала ему, как жила в Лас-Вегасе и как однажды нашла свое свидетельство о рождении, в котором были указаны имя Джеймса Ричардса и его адрес; она рассказала о той лжи, которую придумала ее мать, чтобы объяснить развод. А затем Кристен открыла Джошуа, ужасную правду, которую только сегодня узнала от отца.

– О, Крис! – воскликнул Джошуа, когда она закончила свою исповедь. – Ты говоришь, что твоя мать обвинила твоего отца в неверности, хотя именно она изменила ему и после этого убежала с тобой из Галвестона?

– Да, – кивнула Кристен.

– Это безумие!

– Я знаю, все это прозвучит странно, но после сегодняшнего разговора с отцом я, кажется, впервые поняла свою мать. Мама была очень гордой, и, я думаю, когда любовник просил ее здесь, в Галвестоне, она, сделав классический попорот на сто восемьдесят градусов, обвинила отца, чтобы скрыть собственный позор и вину. И из всего, что сказал сегодня отец, я могу сделать вывод, что она убежала со мной из Галвестона, боясь, как бы он не отобрал меня у нее.

– Могу поспорить, твоя мать боялась, что потеряет тебя, если откроет тебе правду или даст возможность отцу рассказать тебе, что произошло на самом деле.

– Знаешь, – осенило вдруг Кристен, и она потрясенно взглянула на Джошуа, – по-моему, в этом ты прав. Мама никогда не знала счастья в жизни, и она, вероятно, не выжила бы, потеряв меня.

– Тебя возмущает то, как поступила твоя мать? – Обняв Кристен, Джошуа нежно сжал ей плечи.

– Сейчас я, пожалуй, просто поражена и рада, что наконец-то все же встретилась со своим отцом, – глубоко вздохнув, проговорила Кристен.

– В прошлом году ты приехала сюда, чтобы найти его?

– Да.

– Почему же ты не осталась? Почему убежала?

Кристен рассказала Джошуа о старушке, которая прогнала ее от дверей дома Ричардса накануне того дня, когда она уехала из Галвестона.

– Этот случай еще больше убедил меня в том, что я никогда не была нужна отцу. Я пришла к его дому, но на меня накричали и прогнали прочь. До сегодняшнего дня я не знала, что старая женщина, открывшая мне дверь, была моей бабушкой. Она была больна раком и доживала последние дни, и ее раздражали надоедливые туристы.

– Ты почувствовала себя отвергнутой и на следующее утро убежала снова в Лас-Вегас? – сочувственно кивнув, спросил Джошуа.

– Да.

– И это была единственная причина твоего бегства, Крис? Ослепленная внезапно подступившими слезами, Кристен уставилась в свои коленки, а Джошуа крепче обнял ее за плечи.

– Пожалуйста, ответь мне, моя радость, – мягко попросил он. – Я никогда не забуду этой ночи перед твоим отъездом, когда мы ссорились и ты грозилась оставить меня. А потом мы занимались любовью так, как никогда прежде, и я подумал, что мы по-настоящему сблизились. Однако на следующее утро ты исчезла.

– Я виновата и прошу у тебя прощения, – глядя на Джошуа, сквозь слезы прошептала Кристен. – В ту ночь – ночь, когда мы зачали Тедди, – я поняла, как много ты для меня значишь, Джошуа, какую власть имеешь надо мной, и не только в любви. Я поняла, какую глубокую рану ты можешь нанести мне, а после того, что произошло на пороге отцовского дома, я чувствовала себя совсем беззащитной. Наверное, я подсознательно боялась, что ты можешь обидеть меня, отказаться от меня, как это сделал мой отец.

– Отказаться от тебя?! – взволнованно повторил Джошуа. – Дорогая, ты шутишь! Я никогда такого не сделаю!

– Теперь я это понимаю. Но самое смешное, что мой отец в действительности тоже никогда от меня не отказывался. Я просто думала так из-за маминой лжи. Правда состоит в том, что он по-настоящему страдал, не зная...

– Я точно так же страдал бы, если бы ты не привезла Тэдди, – мягко вставил Джошуа.

– Да, я понимаю, – согласилась Кристен. – Значит, теперь я разорвала этот порочный круг, верно? – просияла она. – Мама когда-то убежала, и я тоже однажды убежала, но на этот раз...

– А что на этот раз изменило твои намерения, Крис?

– Твоя любовь, Джошуа. – Она посмотрела на мужа, вложив в этот взгляд всю душу и сердце, и крепче прижалась к нему. – О, дорогой, после того как я снова была с тобой, после предыдущей ночи, я больше никогда не убегу от тебя. Наша любовь, наш сын не позволят мне этого сделать. Без того, что существует между нами, я никогда не нашла бы в себе мужества, чтобы вернуться и сегодня снова постучать в ту дверь.

– О, Крис, я так люблю тебя! – простонал Джошуа, сжимая ее в объятиях.

– И я тоже люблю тебя, дорогой! За это время я многое поняла. Ты совсем не чудовище, которым я представила тебя в своем воображении. Думаю, я прибегла к этому, чтобы хоть частично оправдать свой побег, и это тоже моя ошибка.

– Я признаю, что слишком любил командовать, Крис, – виновато улыбнулся Джошуа, – но это потому, что я очень боялся потерять тебя. Наверное, мы излишне остро реагировали на собственные страхи. Но постепенно я понял, что навсегда потеряю тебя, если не откажусь от желания держать тебя взаперти. А еще я представил, каким несчастным чувствовал бы себя, если бы кто-то обращался подобным образом со мной. Поэтому, Крис, я хочу, чтобы ты знала, я не стану ограничивать твою свободу и постараюсь сделать все возможное, чтобы ты стала личностью. – Он сжал руку Кристен. – Так ты все-таки будешь писать статью об отце и его доме?