Ночь, когда шел дождь - [36]

– О, любовь моя, как ты хороша! – воскликнул он.

– Ты тоже!

– На сей раз мы испытаем это вместе, – горячо поклялся Джошуа.

Как и было обещано, Джошуа не торопился, и его медленные продолжительные толчки привели Кристен в неистовство, ее больше не волновало, что она потеряет контроль над собой – она его просто лишилась, наконец-то полностью отдавшись любви. Вцепившись пальцами в спину Джошуа, она лихорадочно всхлипывала и умоляла его о последней милости, но Джошуа полностью владел собой и окончательно довел Кристен до безумия.

– Приготовься, – скомандовал он, и Кристен послушно закинула ноги ему на талию и выгнулась, принимая его мощные глубокие толчки.

Застонав, Джошуа больше не стал сдерживаться и, просунув руки под спину Кристен, крепко прижал к себе ее бедра. Они оба двинулись к концу, и Кристен ощутила внутри себя содрогания, похожие на начало землетрясения. Ей показалось, что она превращается в кипящую раскаленную лаву в самом центре Земли, когда Джошуа вложил в последний толчок все свое желание и всю свою любовь, и Кристен испустила крик радости, достигнув блаженной вершины вместо с мужем, а потом они долго неподвижно лежали бок о бок друг с другом.

– После этой ночи я не позволю тебе уйти, – прерывающимся голосом объявил Джошуа, жестом собственника обхватив Кристен за талию, и привлек к себе, когда она попыталась возразить. – Сегодня ночью ты отдала себя мне, Крис. Отдала полностью. Разве ты не понимаешь, что это означает? Назад пути нет. Теперь нет.

Кристен снова попыталась возразить, но Джошуа ей этого не позволил, а согнутой в локте рукой обнял за шею и со неси страстью прижал ее губы к своим.

На рассвете Джошуа нашел Кристен опять в ее прежней спальне. Накинув на плечи халат, она сидела на кровати и кормила Тедди, а первые лучи солнца играли в ее темных распущенных волосах. У Джошуа сердце так сильно забилось от счастья, что он чуть не закричал. Сев рядом с Кристен, Джошуа стал смотреть, как его сын жадно сосет грудь.

– Это рай. – Джошуа нежно поцеловал Кристен в губы. Вскоре малыш, наевшись, уснул у материнской груди, а Джошуа, уложив Тедди в кроватку, поднял Кристен на руки и понес снова в свою постель.

Глава 10

Джошуа замер, погрузившись глубоко в Кристен, и при слабом предрассветном освещении взглянул на жену, следя за выражением ее лица. Глаза Кристен широко раскрылись и потемнели, и она громко застонала, когда Джошуа, целуя ее, прижался к ней нижней частью тела, продлевая мгновение восторга. По окончании поцелуя Кристен, сделав глубокий вдох, взглянула в сияющие глаза мужа, все еще не веря в то, что она полностью отдалась ему, что в эту ночь и она, и Джошуа были необузданно страстны. Кристен не понимала, в чем дело, но знала, что у нее нет сил пошевелиться. После долгих минут приятной близости, Джошуа отодвинулся, и они оба сели, опираясь о спинку кровати.

– Не правда ли, теперь, когда ты родила ребенка, все гораздо лучше? – Джошуа потерся губами о шею Кристен.

– Что лучше?

– Занятие любовью, – улыбнулся он. – Ты всегда была такой маленькой, Кристен, а теперь подходишь мне, как хорошо подобранная перчатка.

– Джошуа! – Кристен помертвела при мысли, что муж начнет обсуждать такую деликатную тему, и непроизвольно отпрянула, но его сильная рука, обхватив ее талию, не дала Кристен отодвинуться.

– Ты считаешь, что женатые люди не должны обсуждать такие вещи? – искренне удивился он и, не получив от Кристен ответа, продолжил: – Скажи, ты поэтому прежде всегда сжималась при моем прикосновении? Ты боялась, что я причиню тебе боль, как в первый раз?

Кристен вздрогнула, но опять ничего не ответила.

– Ну же, Крис? – настойчиво требовал он ответа.

– Думаю, отчасти это так, – потерянно призналась она, пряча лицо у его плеча.

– О, дорогая, ты не подозреваешь, как я был шокирован той первой нашей близостью. Казалось, ты жаждала ее всей душой, но в последний момент тебя охватила паника, а к этому времени было уже слишком поздно...

– Джошуа, я никогда не винила тебя, как не винила и прошедшей ночью, – слабым голосом перебила его Кристен.

– Но я никогда не забуду, какой страдальческий был у тебя вид, когда ты, сжавшись, сидела на заднем сиденье моего «бронко». Я был до смерти напуган, а ты молчала и не хотела сказать мне...

– Знаешь, это было больше, чем физическая боль.

– Знаю. Поэтому я так настаивал на браке. Я был парализован страхом потерять тебя. Даже после того как мы поженились, я целую неделю не трогал тебя, ты помнишь, Крис?

– Да.

– Я боялся дотронуться до тебя, но потом все же решился. Ты вела себя так странно, так отчужденно, и я боялся, что ты решишь убежать от меня, порвать со мной. Именно поэтому я довел дело до свадьбы, хотя понимал, что ты не готова к замужеству. Я не хотел облегчить тебе разрыв со мной.

– Ты этого никогда и не делал, – вставила Кристен, снедаемая приятными и одновременно болезненными воспоминаниями.

– Но прошлой осенью ты достаточно легко ушла от меня, – заметил Джошуа.

– Это было не легко, совсем не легко, – возразила Кристен. – На самом деле это было адски трудно. Мне было всего девятнадцать лет...

– Тогда почему же ты все-таки ушла? – требовательно спросил Джошуа.