Ночь длинных ножей - [94]

Вот какой доход принес фюреру этот день: военное министерство представило его простым солдатам как пример верности солдатскому долгу и как образец для подражания. Быстро же высохла кровь генералов Шлейхера и Бредова! Бунт был задавлен в зародыше.

Однако, когда посол Додд попытался дозвониться до Папена, ему никто не ответил – линия была отключена. А в военном училище Лихтерфельде утром снова возобновилась пальба – там снова начались расстрелы. Через каждые двадцать минут раздаются команды, потом звучит залп, проходит несколько секунд, и до ушей слушателей доносится сухой щелчок – это солдаты перезаряжают оружие. Для семей офицеров, живущих в казармах, обстановка сделалась столь невыносимой, что многие из них перебрались к родственникам в другие районы Берлина.

Воскресенье 1 июля

13.00

Таким образом, несмотря на уверения властей, что все закончилось, операция продолжается. Да и разве может она завершиться, пока жив Рем? Ближе к полудню Гиммлер и Геринг возвращаются в Канцелярию, над которой развевается флаг фюрера с огромной свастикой. Берлинцы, вышедшие погулять, аплодируют проезжающим мимо них правительственным машинам. Но никто из этих людей, поднимающих повыше своих детишек, чтобы они смогли увидеть генерала Геринга и рейхсфюрера СС Гиммлера, даже не подозревает, что они едут в Канцелярию, чтобы вырвать у Гитлера обещание казнить Рема.

В Канцелярии они долго и ожесточенно спорят с фюрером. Гитлер, освеженный долгим ночным сном, не хочет уступать. Он не хочет признавать их доводов о том, что живой Рем может стать орудием против Геринга и Гиммлера. Он вспоминает прошлые заслуги Рема, но это очень слабый аргумент: у Хейдебрека, Эрнста, Шлейхера или Штрассера заслуг было не меньше, и тем не менее они погибли. Мало-помалу Гитлер начинает уступать, а вскоре после часа дня и вовсе сдается. Геринг встает и, сияя от радости, проходится по комнате. Гиммлер, более сдержанный, напускает на себя задумчивый вид, под которым пытается скрыть распирающую его радость.

Через несколько минут фюрер звонит в министерство внутренних дел Мюнхена, которое, по существу, является штабом всей операции. Здесь расположились офицеры лейбштандарта СС «Адольф Гитлер», а также Теодор Эйке, комендант лагеря Дахау, один из тех людей, кого Гиммлер первым предупредил о готовящейся операции. Он явился в министерство, чтобы дождаться здесь приказов из Берлина. И вот они приходят – точные и краткие, от самого фюрера. Рем должен умереть. Но сначала ему надо предложить покончить с собой.

Эйке немедленно отбирает двух самых надежных эсэсовцев – штурмбаннфюрера Михаэля Липперта и группенфюрера Шмаузера. Вся троица проверяет оружие и отправляется в Штаделхеймскую тюрьму.

Час дня. Перед высокими дверями Канцелярии в Берлине собралась огромная толпа. Дети кричат от радости, убегая от своих родителей. Полиция добродушно наблюдает, как ликует толпа, – смена караула у здания Канцелярии является одним из самых любимых зрелищ берлинцев.

Появляется смена; солдаты, словно механические куклы, идут парадным шагом, громко ударяя каблуками с металлическими набойками о тротуар. Над большим барабаном вращается флаг, флагшток которого увешан колокольчиками, а оркестр исполняет «Песню о Хорсте Весселе», «Песню о Германии» и «Баденвейлерский марш». Наконец в окне Канцелярии на втором этаже появляется фюрер. С самого первого дня своего правления он часто показывается в этом окне, приветствуя ликующую толпу и наблюдая за факельным шествием. Люди замечают его и приветствуют радостными криками. Фюрер выглядит отдохнувшим, его волосы аккуратно причесаны, он оживленно беседует с генералом Лицманом, командиром караула, и министром Фриком. Он снова салютует толпе и с явным сожалением удаляется. Раздаются приветственные крики, и толпа расходится, в то время как солдаты педантично исполняют фигуры своей привычной кадрили. Многие родители с детьми направляются в Тиргартен, чтобы прогуляться по его тенистым, прохладным аллеям, поскольку день выдался жарким и душным.

В 14.30 Эйке, Липперт и Шмаузер приезжают в Штаделхеймскую тюрьму. Здание, похоже, погружено в сон. Охранник-эсэсовец отдает честь офицерам, которые сразу же направляются в кабинет Коха. Кох почти не отдыхал со вчерашнего дня, и на его лице написаны страх и усталость. Когда входит оберфюрер Эйке и требует выдать ему Рема, начальник тюрьмы приходит в изумление. И так же, как в свое время от Зеппа Дитриха, он требует письменного ордера. Министр юстиции Франк, которому звонят по телефону, дает словесное подтверждение приказа, но Кох неумолим. Эйке ругается, бушует, снова звонит Франку, и Кох наконец сдается. Тюремному сторожу велят отвести трех эсэсовцев в камеру номер 474. Рем, по-прежнему голый по пояс, окончательно сломлен и потерял волю к сопротивлению. Он безучастно смотрит, как в камеру входит Эйке, смотрит, как он кладет на стол номер «Фелькишер беобахтер», в котором сообщается о снятии Рема с поста руководителя СА и приводится список казненных штурмовиков. Рядом с газетой Эйке кладет револьвер, заряженный одной-единственной пулей, и уходит.