НЛО майора Казанцева - [17]

— Что там было? — спрашиваю я.

— Волна прорыва, — уведомляет Астр.

— Что это такое?

— Ты не поймешь.

Ну конечно же. Другого я и не ожидал. Хочется сказать что-то резкое, но я останавливаюсь на ехидном:

— А мне местечко понравилось.

— Понравилось? Потому что вы, земляне, смотрите, но не видите. Ваш Разум спит…

Вечная песня.

Но я рад, что выжил…

Глава 11

«Квантовый порог» ложится на обратный курс. Он пытается как можно быстрее выбраться из негостеприимной области Галактики. Прыжки идут один за другим.

Прыжок-дрейф-прыжок. Ритм, с которым я сроднился за последние месяцы. Все течет, как обычно. Но у меня состояние какое-то пришибленное, и это не проходит. Что-то сдвинулось во мне после Прекрасной планеты. Будто воткнули в душу штопор и провернули. Боль от того броска на поверхность до сих пор саднила, но не физическая, а гораздо более глубокая. И полное непонимание, что же там произошло, и почему мне там было так плохо. И почему плохо сейчас.

А еще постоянно всплывала перед глазами картина, как астродесантники сноровисто и умело разделывают тела «птицелюдей». Зачем? С какой целью? Явно не для мясозаготовок.

Через пару дней после старта я с традиционной праздной бесцельностью шатался по кораблю. И неожиданно увидел впереди яркий свет в том месте, где всегда был только гладкий коридор. Теперь там сиял овальный проем.

Конечно же, движимый естественным любопытством, я устремился вперед. Да так и замер на пороге.

За порогом было нечто пока мной здесь невиданное. Скорее всего, лаборатория. Стол, на котором скрестились желтые яркие лучи, источников которых не было заметно — свет будто ткался из воздуха. Вдоль стен стояла аппаратура, больше похожая на растения, чем на механизмы. Корни и ветви переплетались друг с другом, по ним проплывали яркие светлячки. Тянулись трубки, в которых струились разноцветные жидкости. Слышались ритмичные механические щелчки. И было неприятное ощущение, будто на уши давит повышенное давление, как под водой.

Больше всего меня поразил вырастающий из стены вполне обычный пульт. С рубильниками, кнопками, мигающими лампочками и ползущими на плоском экране диаграммами. Он совершенно не соответствовал техническому уровню чужиков. Это как в цех современного завода притащить набор каменных пещерных инструментов. Но пульт был не декорацией, он гудел, переливался зелеными и красными огоньками. А капитан сидел перед ним на одноногой табуретке, и его неестественно длинные пальцы сноровисто барабанили по кнопкам и клавишам.

В это время штурман нависал над большим овальным столом, на котором были расставлены прозрачные цилиндры с образцами, похоже, полученными на Прекрасной планете. В том числе это были образцы тканей бедных растерзанных туземцев. Штуковиной, напоминающей зубоврачебное сверло, от которого тянулся провод и уходил в пол, он тыкал в кусок ярко-оранжевого мяса.

У меня было непреодолимое желание шагнуть вперед и ехидным тоном спросить:

— А чего это вы тут делаете, господа-товарищи?

Астр неожиданно резко повернулся и уставился на меня своим обычным немигающим взором. Потом у меня в голове раздалось:

— Не мешай! Не стой! Иди!

Я развел руками — мол, как скажете, капитан. И поплелся дальше. Только что передо мной приоткрылась еще одна тайна корабля. Судя по всему, это была та самая лаборатория, о которой бульварным репортерам прожужжали все уши жертвы похищений, коих там осматривали и терзали. Но одно дело читать об этом в газете «Новости рептилоидов», другое — убедиться в этом наглядно. Еще одна легенда подтверждается. «Мы рождены, чтоб байки сделать былью».

Внешне вроде бы ничего ужасного в этой лаборатории не было. Но вместе с тем какой-то обыденный, и вместе с тем иррациональный ужас там жил. Он впитался в сами стены. Сконцентрировался в биоматериале, добываемом самыми зверскими способами. И он отзывался своими темными вибрациями в моей душе. Интуиция вопила — это комната кошмаров.

В этот момент я вновь ощутил себя жертвой, попавшей в капкан. С которой охотники в любой момент могут сотворить все, что захотят. Например, вот так разложить на столе в этой самой лаборатории и тыкать сверлом бормашины, с интересом наблюдая, как уходит из меня жизнь…

На следующий день прошло очередное «бдение». Все наши рыцари круглого стола собрались в кают-компании. Сегодня в час дозволительных вопросов я решил воспользоваться этим правом на все сто процентов. А вопросы у меня накопились неприятные.

— Те «птицелюди» с последней планеты — как я понял, это вид восходящего разума, которому в будущем предстоит построить развитую цивилизацию. Фактически, вы убили разумных, — вернулся я к старому разговору.

— Это так, — согласился капитан, не обращая внимания на закипающей во мне обвинительный пафос.

— Но почему?

— Так надо.

— Кому?!

— Им. Нам. Вам.

— Подробнее! — потребовал я.

— Тебе не надо знать, — привычно ответил капитан Астр, на которого мой обвинительный тон не произвел ровным счетом никакого впечатления.

«Не знаю» у Астра бывают разные. «Я не знаю» — это не знает лично он или члены его команды. «Мы не знаем» — это не знает вся цивилизация чужиков. «Тебе не надо знать» — это землянину знать нельзя, не дорос еще.