Низвержение духов Тьмы. Духовные подосновы внешнего мира - [38]

: последний постоянно страшно порол детей. Но трудолюбие Гердера взялось не оттуда: он был активным юношей и его мало пороли. Так что в случае Гердера особенности его воспитателя никак не проявились! Об этом ректоре Гримме рассказывают забавную историю, и это быль: однажды одноклассника Гердера сильно выпороли. Когда он вышел на улицу, ему встретился человек, который привозил из деревни телячьи и овечьи шкуры. И тот спросил юношу: скажи‑ка, мой юный друг, где тут можно найти кого‑то, кто мог бы выдубить мои шкуры докрасна? Я хочу, чтобы шкуры моих телят и овец были выдублены докрасна. Юноша говорит ему: ну, тогда вам надо обязательно пойти к ректору Гримму, он мастер спускать шкуры; он здорово выдубит ваши шкуры — это он умеет! И действительно этот человек отправился к ректору Гримму; ректору это был прекрасный урок. Но не правда ли, эти качества воспитателя Гердера не слишком в этом уроке проявились. И вы найдете многое, если поинтересуетесь системой воспитания людей, которые впоследствии сделались знаменитостями.

Так что гораздо важнее то, что основывается на более интимных вещах. Важно, особенно в области воспитания и преподавания, чтобы заняла свое место идея судьбы — вопросы кармы и судьбы. Важно, с какими личностями свела меня моя карма, когда я был еще ребенком или юношей. И необычайно многое зависит от этого впечатления, от осмысления этого взаимодействия в процессе воспитания. Вы видите, что от душевного склада, от душевной общности зависит очень многое.

Если вы примете то, что может быть в наше время сказано с духовнонаучной точки зрения о воспитании, то вы найдете полное согласие с вышесказанным. Сегодня мы должны особенно подчеркивать: для первых семи лет жизни, до смены зубов, очень важна подражательная способность ребенка, а для второго семилетия, до половой зрелости, важна его приверженность авторитету. Но и мы сами должны потрудиться, чтобы ребенок смог этому правильным образом подражать. Ведь ребенок подражает всем, но особенно своему воспитателю. От семи до четырнадцати он верит всем, но особенно своим воспитателям и преподавателям. И наше правильное поведение осуществимо только под воздействием идеи кармы, если мы действительно внутренне связаны с нею. А лучше или хуже мы преподаем — фактически не так уж важно. Совершенно необразованные учителя могут при определенных обстоятельствах иметь огромное влияние. От чего это зависит? Как раз в эпоху того внутреннего углубления, которое я вам описывал, все зависит от того, являемся ли мы настоящими учителями и настоящими воспитателями все зависит от того, каким образом мы уже были связаны с душой ребенка, прежде чем мы оба, воспитатель и ученик, родились на земле. Ибо вся разница состоит только в том, что учитель или воспитатель на столько‑то лет раньше ребенка пришел в мир; а до того мы были связаны с детьми в духовном мире. Откуда берется инстинкт подражания, тяга к подражанию, когда мы родимся? Мы ведь приносим ее с собой из духовного мира. Мы потому являемся подражателями в первые годы жизни, что приносим с собой тягу к подражанию из духовного мира. И кому же нам больше всего нравится подражать? Тем, кто привил нам наши качества в духовном мире, от кого мы нечто переняли в духовном мире, в той или иной области. Душа ребенка была связана с душой воспитателя, с душой учителя еще до рождения. Это была интимная связь, и на нее должно равняться внешне телесное, живущее на физическом плане.

Если вы сказанное примете не как абстрактную истину, а воспримете всей душой, то вы заметите, что тем самым сказано нечто огромной важности. Подумайте только, какой священной серьезностью, какой бездонной глубиной будет пронизана душа в области воспитания, если она будет жить под впечатлением: ты даешь теперь ребенку то, что он воспринял от тебя в духовном мире до своего рождения; если бы это стало истинным внутренним импульсом! От такого умопостижения, от такого душевного склада зависит гораздо больше, чем от тех или иных мероприятий. Это проявляется уже тогда, когда между воспитателем, учителем, и учеником господствует правильное настроение, когда это настроение и это умопостижение вырастают из священной серьезности великих жизненных задач. И прежде всего должна наличествовать эта священная серьезность. Вот что особенно важно в этой области. Тлетворно действует, когда в наше время добиваются всеми способами, чтобы ребенку все было понятно. Я уже часто указывал, что ребенок не все может понимать. С первого по седьмой годы жизни он вообще ничего не может понимать; он всему подражает. А если он недостаточно подражает, то в дальнейшем он не сможет в достаточной степени проявлять свое внутреннее содержание. С седьмого по четырнадцатый годы жизни ребенок должен верить, должен находиться под влиянием авторитета, если ему суждено проделать здоровое развитие. Практиковать эти принципы в жизни — вот в чем задача.

Когда в наши дни преувеличенно хлопочут о том, чтобы все было понято, когда, так сказать, невозможно преподнести дважды два — четыре без того, чтобы не проследить, что все было понято (а все равно дети не понимают!), то детей превращают из разумных созданий в вычислительные машины. Детям запечатлевают заложенный в элементарном окружающем мире рассудок, как я об этом недавно говорил