Нити судеб - [21]

В три больших шага преодолев бревно, Лина спрыгнула на землю, далее вверх, вперёд, вниз, ров… и через несколько секунд она уже вернулась на исходную позицию и наблюдала за тем, как Левк безуспешно пытался преодолеть бревно. Но после пятой попытки этот снаряд ему сдался и, закончил испытание и запыхался как загнанная лошадь.

— Понравилось? — спросила Лина, не обращая внимания на изумлённый взгляд Гелена.

— В Афинах нужно сделать такой же. Я бы потренировался, — кивнул он.

— Сделаем. Гелен, — повернулась она к управляющему, — нужно полосу подправить немного.

Лина махнула рукой, предлагая пройти прямо.

— Рвы сделать немного пошире, эти и со сломанной ногой можно перепрыгнуть, щит для метания копья подальше поставить, а бревно или заменить на более широкое, или опустить ниже к земле. Сейчас это очень опасное место. Тут тренируется чувство равновесия и не важно на какой высоте снаряд.

— Хорошо, — кивнул мужчина. — А заборы достаточно высоки?

— Нормально. Конечно, для уже подготовленного солдата можно сделать и повыше, но на данном этапе можно оставить эти. Кто здесь занимается с солдатами?

— Я и Евод.

— Он здесь?

— Евод! — крикнул Гелен и к нам тут же подошёл молодой мужчина, которого Лина бы ни за что не приняла бы за инструктора. С первого взгляда он мало отличался от солдат, в таком же простом сером хитоне, как и все ученики, но глаза, казались строгими и суровыми, а по его движениям можно было сказать, что он был очень сильным и опытным воином. Этот мужчина Лине понравился с первого взгляда.

— Госпожа? — поклонился он.

— Вы сами проходили это испытание? — посмотрела она на него.

— Да, — ответил он, и Лина удовлетворённо кивнула.

— Евод, Гелен, я хотела сказать, что здесь важно не просто гонять солдат, а ещё объяснять им как проходить эту полосу. Это будет гораздо эффективней, чем ждать пока они сами додумаются.

— Хорошо, я это учту, — холодно кивнул он, и Лина не смогла сдержать предательскую улыбку, которая вылезла совершенно не к месту, чем и смутила мужчину. Ему явно было не понятно, что тут смешного.

— И Гелен, наверно не стоит сразу после обеда здесь прыгать.

— А чем им заниматься? — тут же спросил он.

— Пускай ходят. Полчаса, час, — сказала Лина, а Евод недоверчиво сузил глаза, но промолчал.

— Показывайте, что тут ещё интересного у вас есть.

— А там это что? — вдруг спросил Левк, смотря куда-то в сторону.

Лина проследила его взгляд и улыбнулась.

— А это очень интересно. Пошли, посмотрим, — кивнула она на соседнюю площадку.

Немного в стороне на высоких брёвнах, примерно в половину человеческого роста, стояли шестеро мужчин. И со стороны совершенно не понятно, что они делали.

— И что это? — спросил Левк тихо, приближаясь к солдатам, которые стояли не двигаясь и, кажется даже не дышали.

Лина обратила внимание, что ноги у некоторых мужчин были в синяках от ударов палки и противный холодок прошёлся по спине. Она очень хорошо помнила, какими болезненными были удары палками, и как долго заживали такие вот синяки.

Рядом с ними находился, по всей видимости, их инструктор, который опустился на колени, как только делегация приблизилась к нему.

— Встаньте, — тут же сказала Лина, увидев, что стоящие на брёвнах солдаты, неуверенно замялись, не зная, что им делать. — Сколько они уже стоят?

— Со вчерашнего вечера госпожа, — ответил их смотритель, поклонившись, и Лина удовлетворённо кивнула.

— Я не понимаю, — подал голос Левк.

— Это занятие призвано воспитать в мужчине выносливость и терпимость. Очень, очень важно научиться терпеть Левк, иногда даже важнее владения оружием.

— И ты… — начал говорить он и замолчал, боясь закончить предложение, но Лина понимающе кивнула ему.

— Да. Двадцать часов без движения, — ответила она, осматривая солдат, и не поверила своим глазам, когда увидела среди них знакомое лицо. — Тирсей? Это ты?

— Я госпожа, — тихо ответил один из мужчин, брат Зои и сын пекаря Антипа, с которым она познакомилась после сражения за Афины.

— Когда вы планировали их отпустить? — повернулась Лина к их инструктору.

— Уже скоро. Обычно они стоят до полудня, но сегодня дольше, потому что один из них сдался.

— Сдался? — брезгливо сморщилась Лина. — И какое наказание его ждёт?

— Лина, с этим учеником у нас возникла проблема, — начал говорить Гелен. — Он не хочет тренироваться и учиться, а наказания совершенно не воспринимает, а только скулит как собака, желая уехать. Я думал, он соберётся с силами, возьмётся за ум, увидев, что его соратники мучаются из-за его слабости, но ему всё равно, и я не знаю, что с ним делать.

— Уехать значит… и много таких?

— Есть. Не много, но есть.

Лина задумалась. Конечно, было против правил покидать лагерь, это одно из основных условий пребывания тут, и юноши знали об этом. Но они же пришли учиться, а не в тюрьму.

— Вечером обсудим этот вопрос, и отпустите их, — махнула она рукой на солдат, которые как только услышали приказ своего инструктора поспрыгивали с брёвен и на негнущихся ногах повернули в сторону полевой кухни.

— Тирсей задержись, — остановила Лина одного из них.

— Госпожа? — низко поклонился он, из-за всех сил пытаясь скрыть дрожь в ногах, которая неизбежно появлялась от многочасового стояния на бревне.