Нищета. Часть 1 - [18]
Переступая порог родного дома, Жак был охвачен нервной дрожью. Он с трудом нашел в себе силы подняться по лестнице. Наконец, очутившись перед знакомой дверью, между двумя темными коридорами, он различил на ней жестяную табличку, на которой когда-то собственноручно красными буквами вывел свое имя.
Там, за этой дверью, были его жена и дети… Тишина тревожила Жака. Его сердце готово было разорваться. Он уже собирался постучать, но в это мгновение чьи-то тяжелые руки опустились ему на плечи.
Жак обернулся. Рядом с ним стояли два жандарма, еще несколько подымались по лестнице. Один из блюстителей порядка спросил с холодным спокойствием человека, уверенного в своей силе:
— Вы Жак Бродар?
— Да, — ответил кожевник. Все происходившее казалось ему сном.
Жандарм предъявил ордер на арест и произнес зловещие слова, превращающие свободного человека в игрушку правосудия, а зачастую и в жертву мщения:
— Именем закона вы арестованы.
X. Снова в комнате Олимпии
Измученная борьбой с пьяным незнакомцем, полумертвая от страха, Анжела забилась в угол мансарды. Вокруг нее сгустился мрак. «О, если бы этот мрак был вечным! — думала она. — Как хорошо было бы навсегда заснуть с малюткой на руках!»
Бедная Лизетта, казалось, понимала тоску матери. Она перестала кричать и только тихонько плакала. Анжела пыталась успокоить ее, в то же время настороженно ожидая нового нападения. К счастью, оно не повторилось. Тишина нарушалась лишь храпом пьяницы, все более и более звучным.
Не очень-то удачной оказалась первая попытка Анжелы жить самостоятельно и честно: растение, выросшее в нищете, не желало развиваться на пропитанной нечистотами почве… Ну скажите, есть ли в этом хоть капля здравого смысла? В комнате царил такой беспорядок, что нечего было и думать найти спички. Анжела провела ночь, — забившись в угол мансарды, согревая своим телом малютку; она боролась со сном, который свинцовой тяжестью давил на ее веки. Ноги девушки были исцарапаны, тело — прикрыто лишь жалкой сорочкой, и Анжела дрожала как в лихорадке. Под влиянием усталости она на мгновение засыпала, но тотчас пробуждалась от страха. В эти минуты забытья, при нервном возбуждении заменяющего сон, ужасные картины, словно вереница призраков, возникали и исчезали в ее воспаленном мозгу. Она видела себя вместе с Лизеттой на дне какой-то клоаки. Ее отец — о, как он изменился, как поседела его борода, как запали глаза, как исхудали щеки! — отец хотел их спасти, но, прикованный к скале, не мог прийти им на помощь. Ссадины на его руках, натертые кандалами, кровоточили, и надсмотрщики потешались над его бессилием.
Затем этот образ беспомощности и отчаяния исчезал в сером сумраке и сменялся худой и бледной фигурой. Огюста с искаженным ртом. Его острые зубы были стиснуты в припадке холодного бешенства. В руке он держал нож, блуза его была обагрена кровью. Все это происходило в какой-то пустынной местности, похожей на морской берег. Свистел ветер и развевал волосы Огюста. А где-то там, в морской пене, колыхались тела ее сестер…
Анжела просыпалась в холодном поту, и перед нею представала действительность, еще более жестокая, чем все муки кошмара…
Но вот первые лучи зари бросили желтоватые отблески на крыши. Затем солнце окрасило небо в оранжевые тона. Рассвело. За окном зачирикали воробьи. Анжела открыла глаза и с удивлением огляделась, не понимая, как она очутилась среди этого хаоса.
Потом она вспомнила все. Пьяница, погруженный в глубокий сон, по-прежнему лежал на полу, среди кучи обломков, так что молодая девушка смогла беспрепятственно выйти из своего убежища. Она поспешно накинула на себя убогое платье и завернула ребенка в старую шаль, которую мать дала ей, когда она вышла из родильного приюта.
Была среда: в этот день в парижских больницах нет приема. Анжела решила завтра же навестить Олимпию в «Берлоге» и потребовать объяснений по поводу страшного ночного визита. Она чувствовала себя совсем разбитой, но с наступлением утра несколько приободрилась и отважилась взглянуть на пьяницу. Ему можно было дать лет сорок пять — пятьдесят; его новый, элегантно сшитый костюм весь был выпачкан. Очевидно, этот господин изрядно вывалялся в грязи, дойдя до той степени опьянения, когда человек становится хуже животного. Из его жилетного кармана свешивался обрывок золотой цепочки; часы, по-видимому, с него просто сорвали. В углу валялся измятый цилиндр, рядом с ним раскрытый бумажник. Анжела заметила в нем кредитки и уголок визитной карточки с короной. Очевидно, этот господин имел возможность пьянствовать с утра до вечера и без счета сорить деньгами…
«Ах, до чего легко живется богачам! — простодушно размышляла Анжела. — Как глупо все устроено на свете! Подумать только, один такой клочок бумаги может обеспечить хлебом на много дней и меня, и малютку! И ведь стоит мне только руку протянуть… Но я этого не сделаю, правда, Лизетта! Дедушка бы рассердился…»
Анжеле и в голову не пришло присвоить чужие деньги. Они только дали повод для сопоставлений. Сейчас ей хотелось лишь одного — узнать имя незнакомца, чтобы сообщить Олимпии. Но она настолько боялась, что не рискнула вынуть из бумажника выглядывавшую оттуда визитную карточку, на которой могла прочесть лишь: «…риа».
Во второй части романа «Нищета» продолжается повествование о судьбе Бродаров и параллельно действие переносится в далекую Россию. Колоритно описывается здесь сибирская природа, леса, просторы и… жизнь ссыльных каторжников в этом живописном уголке России.Повествование в романе ведется страстно, драматично. Авторы показывают исключительные ситуации, необыкновенные персонажи, что, на наш взгляд, не оставит читателей равнодушными к этой книге.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…