Нина - девочка Шестой Луны - [2]
Однако Нина не чувствовала этот дом своим, Мадрид никогда бы не смог стать ее городом. К тому же ее выводила из себя постоянная ворчливость Андоры, которую не могла унять даже добрейшая и ласковая сестра. Андора и Кармен не походили друг на друга абсолютно ничем — ни характерами, ни вкусами: Андора одевалась во все темное и не любила животных, тогда как Кармен всегда была одета в яркие, солнечные тона, весело насвистывала легкие мелодии и обожала животных.
Нина жила с тетками с того времени, как ей исполнился год, а ее родители получили заманчивое предложение из ФЕРКа, международного научного центра, находившегося в Москве и занимавшегося исследованиями в области внеземной жизни. Вера и Джакомо были авторитетные ученые в данной области и к этой работе шли долгие годы ценою многих жертв. Но ФЕРК был не тем местом, где можно проводить с ребенком двадцать четыре часа из двадцати четырех.
Нина не могла оставаться в Москве, потому что за ней некому было приглядывать. Родители не решались отправить ее в Венецию к деду Мише, поскольку мать Нины, а его дочь Вера, не была уверена, что ее старому отцу будет по силам заниматься внучкой. В результате нашли решение: Нина отправилась в Мадрид под опеку двух теток. Миша был вне себя от гнева, хотя в глубине души знал, что рано или поздно обожаемая малышка Ниночка будет жить с ним.
И сейчас, вглядываясь в звездное небо, Нина чувствовала себя ближе к родителям. Может, в этот самый момент и они там, в ФЕРКе, смотрят на тот же его кусочек в поисках сигналов жизни. Сердечко ее сжалось, и из глаза выкатилась слезинка.
Только одна. Потому что Нине не нравилось плакать. Она была смелой и сильной девочкой, но, когда грусть охватывала ее, она, глядя в звездное небо, вспоминала лица своих родителей, длинные белые волосы мамы и черные усы папы, которые кололи ей щеки, когда она его целовала.
Часы пробили два часа ночи, но спать не хотелось. Девочка поднялась и открыла окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
Из Садов Ретиро, огромного мадридского парка, доносились запахи деревьев, автомобили сновали по улице Веласкеса, и запоздавшие постояльцы отеля «Веллингтон» спешили на ночлег. Дом был в двух шагах от отеля, и Нина часто разглядывала чемоданы путешественников, воображая, как однажды и она отправится в поездку. Куда?
— К деду. Я хочу поехать к деду Мише, в Венецию. Он очень меня любит и знает, как сделать меня веселой… Красавчик, — позвала она, — я тебе клянусь, что сразу после завтрака я ему позвоню и спрошу, могу ли я к нему приехать.
Спавший на постели пес фыркнул, перевернулся и придавил бедного Платона, рыжего котенка, которого Нина подобрала пару месяцев назад около Музея Прадо.
Платон инстинктивно среагировал и вонзил острые коготки в собачий нос. Благородный пес, в свою очередь лишь надменно взглянув на котенка, спрыгнул с кровати и растянулся на ковре перед шкафом. Что делать, если такова его участь и приходится сосуществовать с бродячим котом!
Нина засмеялась, погладила собаку, потом ласково взяла на руки котенка и сунула его под простыню. Посмотрела последний раз на луну, на звезды… и наконец сон сморил ее.
Ровно в 7.30 Кармен вошла в ее комнатку с подносом в руках. На подносе были молоко, печенье, черничный мармелад, банан и стакан свежей воды.
— Просыпайся, моя радость. Завтрак готов, — произнесла она, ставя поднос на столик, рядом со стопкой книжек Бириана Бирова.
Нина открыла один глаз и недовольно заметила, что и сама уже собиралась вставать.
— Я выпью молоко и позвоню дедушке. Где мой мобильный телефон?
— Мобильный телефон? Он, дорогая моя девочка, у Андоры. Она его куда-то спрятала. Знаешь, она не хочет, чтобы ты им пользовалась. Но, прежде чем ты начнешь сердиться, посмотри-ка, что это у меня.
Нина вскочила, уронив бедного Платона с кровати, и увидела в руке Кармен письмо.
— Это тебе, девочка. От деда Миши. Ты пока читай, а я пойду поищу твой телефон.
Нина закрылась на ключ. Взяла стакан с водой, залпом выпила, съела печенье, налила молоко Платону, почистила банан и дала половину Красавчику, который любил их до безумия, вытерла руки о розовую простыню и, наконец открыв письмо, начала с жадностью читать его.
Нина сгрызла еще одно печенье и посмотрела на календарь, висящий рядом с зеркалом: было 30 мая.
— Клянусь всем шоколадом мира, у меня только три дня на все! — в отчаянии воскликнула она.
Девочка открыла шкаф, достала из большой зеленой сумки маленькую зажигалку, подошла к окну, положила письмо на подоконник и подожгла. Тревога охватывала ее, когда она думала о том, что же могло случиться в Венеции. В это мгновение раздался стук в дверь:
— Ну-ка, маленькая ведьма, ты почему заперлась? Сейчас же открой! Уже восемь часов, пришел профессор Хосе. Не заставляй его ждать! — кричала за дверью Андора своим обычным визгливым голосом.
— Хорошо, тетя, я уже иду, заканчиваю одеваться. Мне нужно еще секунду.
Нина натянула свою любимую оранжевую майку, бирюзовую юбку, гетры в оранжевую и красную полоску и зеленые туфли, собрала волосы в хвост, перехватила его голубой, под цвет глаз, лентой и прошла в ванную ополоснуть лицо. Взглянув на руку, она увидела, что звезда увеличилась и стала еще темнее. Девочка не чувствовала боли, пальцы легко сгибались, но то, что пятно чернеет и растет, ее очень беспокоило. Она нанесла на него немного голубого крема, подаренного когда-то дедом: это было единственное средство, которым удавалось сдерживать трансформацию, затем сбежала с лестницы и вошла в гостиную, где профессор Хосе пил кофе вместе с Кармен.
