Нина - девочка Шестой Луны - [12]
Надпись исчезла так же неожиданно, как и появилась. Книга, закончив говорить, захлопнулась, оставив Нину в полной растерянности. Она смотрела на сияющую обложку с изображением таинственной птицы и, недоумевая, покачивала головой. Капли пота стекали по ее лбу.
«Волшебный мир, мир людей из света. Какая красивая фантастика! Но как дед узнал о Ксораксе? Невероятно, действительно невероятно!» — думала она. Тут девочка бросила взгляд на карту Вселенной, висящую на стене, и поняла, что точка, обведенная красным, по-видимому, и есть Ксоракс, Шестая Луна. Именно эту планету дед Миша завещал ей спасти! Она была ошеломлена важностью миссии, которой были посвящены жизнь и дела ее умершего деда и которую он завещал ей. До Нины постепенно начало доходить, что ей и в самом деле предстоят великие приключения, о каких она всегда мечтала.
На циферблате в лаборатории было 17 часов 1 минута и 3 секунды. Надо посмешить, наверняка ребята из Джудекки уже ждут ее в Апельсиновом Зале. Не стоит проявлять невежливость. Девочка достала бумажную салфетку из кармана, промокнула со лба пот и вышла из лаборатории, оставив на столе Талдом Люкс, черную тетрадь и ключи. Спрятав стеклянный шар в карман, она побежала в Апельсиновый Зал.
Красавчик и Платон валялись на ковре и лениво играли друг с другом. Нина, глядя на них, не могла сдержать улыбки и взяла котенка на руки. Тот от радости лизнул ее в нос, а Красавчик перевернулся пузом вверх в ожидании, что она его почешет.
Сидя на удобных мягких диванах, ее поджидали четверо ребят — два мальчика и две девочки. Одна из них, со жвачкой во рту, белобрысая и крепенькая, была одета довольно эксцентрично: желтая мини-юбка, белая майка, сабо на высокой деревянной платформе и несколько ниток бус из цветных камней на шее. Рядом с ней сидела другая девочка, очень худая, с короткими черными волосами, одетая намного скромнее: синее платьишко с короткими рукавами и зеленые сандалии. Ребята, наоборот, устроились в отдалении друг от друга. Тот, что был в очках, с острым носом и волосами ежиком, удобно раскинулся в кресле и поигрывал металлической цепочкой, время от времени одергивая гигантскую майку с короткими рукавами, тогда как другой, рыжеволосый мальчик в выцветшей зеленой тенниске и коричневых «бермудах», приютился в уголке дивана и неотрывно, словно загипнотизированный, смотрел в пол.
Нина прокашлялась и, продолжая гладить Платона, представилась:
— Привет, я Нина, внучка профессора Миши. Добро пожаловать на виллу «Эспасия».
Первой поднялась на ноги крепышка Рокси, поправляя белые волосы:
— Привет, я Рокси, мне десять лет, я очень рада познакомиться с тобой.
Девочка протянула руку и сильно пожала Нинину.
— Боже! — воскликнула та. — У тебя что, вместо рук тиски?
— Ой, извини! Я еще не научилась контролировать свою силу. Как видишь, у меня хорошо развита мускулатура. — Рокси убрала руку за спину.
— Да, да, она силач нашей компании. Правда, как все девчонки, боится пауков, — засмеялся мальчишка с волосами ежиком, протирая стекла очков.
— Ческо, прекрати подкалывать меня, а то получишь по шее! — ответила энергичная Рокси.
— Уймитесь вы, а то Нина бог весть что о нас подумает. — Голос принадлежал хрупкой девочке с миндалевидными глазами. — Знаешь, они все время подначивают друг друга, но всегда мирятся. Мы, четверо, закадычные друзья, и нам нравится общаться друг с другом. Твой дедушка много о тебе рассказывал.
— А тебя как зовут? — спросила Нина.
— Фьоре. Мне столько же лет, сколько и Рокси. Я обожаю классическую музыку и живопись, люблю животных и часто сплю с открытыми глазами. Они говорят, что я все время витаю в облаках. Но это неверно… — проговорила она слегка высокомерно.
— Ну конечно, она классная куколка. Но при этом, скажем так, довольно умненькая. Она — единственная, кто понял все из лекции твоего деда о происхождении метеоритов, — снова вмешался самый высокий из всех. Один метр 55 сантиметров… И это в десять лет!
— А ты мне кажешься очень разговорчивым. Как твое имя? — спросила, поворачиваясь к нему, Нина.
— Мое? Как, разве я еще не сказал? Я Франческо, для друзей — Ческо. Я очень любил профессора Мишу и страшно переживал, когда он умер. Он действительно был гением и просто хорошим человеком. Мы очень многому научились у него, — сказал Ческо, становясь серьезным.
