Нильс - [3]
Подпольщик Мельник так и просился на страницы книги о шпионах – годами чуть за тридцать, крепок, улыбчив, седина на висках. Ни одного имени не назвал, включая собственное. «Мельник! Не господин, не товарищ, просто». Выслушал, почти не перебивая, ненадолго задумался.
– Хотите стать нашим князем Руффо?
Доктор Фест не удивился вопросу. Юркие журналисты давно уже во всех подробностях описали свержение Бенито Муссолини. Князь Руффо ди Скалетта, когда-то бесправный ссыльный, а ныне премьер-министр, был у заговорщиков начальником штаба. Сам князь ни о чем подобном не говорил, но и не пытался спорить. Фашисты из числа непримиримых стреляли в него дважды, но каждый раз судьба отводила пулю.
– У Германского сопротивления уже есть начальник штаба, – ответил он Мельнику. – Считайте меня просто корреспондентом.
О том, что в Рейх можно возвращаться, друзья уже предупредили. Ни Рёма, ни Геббельса нет в живых, у всех прочих никаких претензий к доктору Иоганну Фесту нет. Эмигрантом больше, эмигрантом меньше… Особенно если он не коммунист, не сторонник Штрассера, не еврей и даже не социал-демократ. Листовок не клеил, песок в подшипники не сыпал. Просто – уехал.
«Когда нацисты хватали коммунистов, я молчал: я не был коммунистом, – сказал как-то пастор Мартин Нимёллер. – Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я не был социал-демократом. Когда они хватали членов профсоюза, я молчал: я не был членом профсоюза. Когда они пришли за мной – заступиться за меня было уже некому».
Пастор Нимёллер сейчас в Заксенхаузене. Мельник предупредил: в его случае кацетом не отделаться. И помочь некому, он, доктор Иоганн Фест, специалист по немецкому средневековью, один в Берлине>[5].
Пепельница пуста, теперь ее следует помыть. Занятие бессмысленное, учитывая, что он уже достал сигареты. Выкурит, выбросит окурок, тогда уж… Нет, не годится, порядок есть порядок!
Семья жила в Берлине уже не первое поколение, но никто из Фестов, выходцев из солнечной Тюрингии, не считал себя пруссаком. Напротив, над истинными пруссаками было принято посмеиваться. Порядок! Да-да, настоящий прусский порядок! Левое плечо вперед, раз-два, раз-два!
В марте 1918-го снег сошел рано, все утонуло в густой липкой грязи. Рота стояла в маленьком городке Сен-Пьер, ожидая отправки на передовую. Шли дожди, такие же холодные как сейчас, в конце октября. За порогом домика с дырявой крышей, где разместили взвод, плескалась даже не лужа – топь. Какая уж тут форма одежды! Тем не менее фельдфебель с ничем еще не прославленной фамилией Носке драил сапоги как и положено, с утра и на свежую голову. Полюбовавшись результатом, спускался с крыльца и шагал прямиком в чавкающую грязь.
Фельдфебель остался под Амьеном, как и почти весь взвод. Стрелок Фест уцелел, отделавшись легкой контузией. Смерть лишь похлопала по плечу:
– Увидимся!
Пепельница вымыта, вытерта, настал черед зажигалки. Щелк! Курить приходилось то, что подешевле. В соседний киоск не завезли «Кабинет», и он купил «Юно» – белая пачка, непонятный герб в розетке. Наверняка горлодёр (оно и лучше, много не выкуришь), впрочем, он и начинал с такого, именно там, под Амьеном. Очень хотелось почувствовать себя взрослым. «Призыв Гинденбурга», ровесники века. На Западном фронте без перемен…
После сигареты и ритуального мытья пепельницы (порядок!) настал черед конвертов. На этот раз их было два. Адреса писать не стал, лучше сделать это прямо в почтовом отделении.
– Частную корреспонденцию не проверяют, – пояснил Мельник. – Рады бы, но возможностей нет. Выборочно следят только иностранной, и то не из всех стран. Но все-таки лучше отправлять письма там, где внимания не обратят – главный почтамт, вокзалы, аэропорт. Некоторые шпионы настолько наглеют, что приходят среди бела дня к нужному посольству и кидают послание в почтовый ящик. И не поймаешь! За входом следит обычно один агент, покинуть пост не имеет права. Разве что внешность запомнит…
На часах – далеко за полночь. На работу можно слегка опоздать, директор музея оказался человеком понимающим, но надо будет еще заехать на почтамт. Однако перед сном доктор не удержался – включил радиоприемник. Привычка! Всего несколько минут, но очень успокаивает. Слушая голос далеких городов и стран, чувствуешь себя свободным и сильным. Потому и не экономил – по возвращению в Берлин купил новенькую, только с завода, последнюю модель – Telefunken TF-1580UB>[6].
Звук еле-еле – не стоит дразнить чутких соседей. Новости уже прошли, «Би-би-си» как обычно запустили «События и размышления», «Свободная Германия» – «Письма с Родины», а Берлин вместо полуночного обзора почему-то передает музыку. Оставалось лишь удивиться. Прусский порядок, где ты? И музыка, признаться, очень странная…
Покойный рейхсминистр Геббельс крамолы не допускал, гнул свою линию твердо. Из иностранного почти исключительно классика, и то не всякая. Petr Il'ich Chajkovskij – еще ладно, но уж точно не Мендельсон. Из легкой же музыки – только шведы и датчане. И был в эфире истинный порядок, однако рейхсминистр раскинул мозгами на швейцарском горнолыжном курорте, новый же явно давал слабину. И французов разрешил, и англичан, и янки. А теперь кто? Бразильцы? Песня показалась знакомой, но вслушиваться доктор Фест не стал. Бразилия – и ладно, спать пора. Повернул верньер, цепляя последнюю случайную волну. Стокгольм?
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
Действие рассказа происходит во вселенной "стандартных миров". Рассказ является самостоятельным произведением, но его сюжетная линия пересекается с основной линией серии "Время обрабатывать камни". В нем рассказывается о судьбе одной из героинь этого романа.
Тами всю жизнь мечтала попасть на свою историческую родину – планету Тигеду. И вот наконец ей представился такой шанс. Но прежде чем отправиться в космическое путешествие, ей предстоит пройти Тест. В чём он заключается, Тами остаётся только догадываться. Но доберётся ли она до места назначения?..
Рассказ о жизни в мире разделённом на две зоны: Зону Насаждения и Зону Разума.
Фантастический полушуточный рассказ, небольшая фантазия о возможном будущем с вкраплениями сюрреализма и тенью сарказма.
Рассказ о будущем развитии нашей цивилизации и о событиях, происходящих в далёком 2357-ом году.
В детстве практически все мечтают о космосе, о его бескрайних просторах и бесконечных тайнах. Но в звездные команды попадают только лучшие из лучших. На космическую станцию Нео, прибыл подготовленный экипаж для изучения новых данных о планете Венера. Казалось, что все идет своим чередом, по обычному расписанию. Но странные сбои в аппаратуре вынуждают команду направить свои исследования совсем в другую сторону.
…Европа, 1936 год. «Над всей Испанией безоблачное небо», иностранные войска вступают на испанскую землю, эхо близкой войны докатывается даже до маленького французского города Авалан. Вот-вот разверзнется небо… Американский журналист Крис Грант по прозвищу Кейдж ищет тему для репортажа на земле Грааля и, сам того не ожидая, переступает границу, за которой — нелегкий выбор. Гауптштурмфюрер СС Харальд Пейпер свой выбор давно уже сделал и теперь по заданию Гиммлера становится подпольщиком. Пылает Рейхсканцелярия, фиолетовым огнем горит планета Аргентина, негромко звучит прощальное танго…
Европа, 1939-й, весна. История изменилась, но не принципиально. Война! Красная армия переходит польскую границу, мир сочувствует полякам, однако не спешит помогать. Но есть еще Аргентина, фиолетовая планета. Он был титулярный советник… Нет, он был террорист и подпольщик, но прежнюю его жизнь стерли, словно изображение в зеркале. Чужие документы, чужая форма. Но без имени и биографии тоже можно воевать. Улан-доброволец Антон Земоловский идет непростыми дорогами войны — партизанский лес, тюрьма, секретный подземный объект, черный космос. Корд.
…Европа, 1936 год. Вторая мировая уже близко, но кто-то всесильный и всезнающий торопит Историю. Восстание в Судетах и Тешине, новое секретное оружие, шпионские игры и загадочный рыцарский орден Братьев-рыболовов… Уолтер Квентин Перри, бывший сержант армии США, а ныне сотрудник географического фонда, отправляется в командировку в Европу — на цеппелине, классом «люкс». Зачем ему дали книжку про Квентина Дорварда, молодой американец даже не задумывается. Секретный агент Мухоловка, она же Сестра-Смерть, удивляется такому странному совпадению: парень, которого предстоит убить, — Квентин, и в книжке — Квентин… Но мало ли каких случайностей не бывает?..
…Европа, 1939 год. История пошла иной дорогой, но война все равно близко. На советско-польской границе провокации, во Франции и Германии идут аресты, на аэродроме под белорусским Логойском горят подожженные диверсантами самолеты. …Не ушел комиссар, не ушел… Замполитрука Александр Белов, бывший студент ИФЛИ, исследователь немецкого фольклора и подпольщик, ждал ареста, а попал в плен. Из панской Польши – в нацистский рейх. Назад дороги нет, и сам папаша Мюллер интересуется, не шпион ли он по кличке Нестор? …Девочке-инопланетянке с коротким именем Соль четырнадцать лет.