Никтопия. Трое из рода "хэ" - [5]

И Джону приходилось отдуваться за обоих, бегать по электронной дорожке, колотить грушу и висеть на перекладине. Впрочем Джон быстро научился прикрываться загруженностью по работе и ускользать от спортивных занятий. Однако если ему приходилось идти к очередному зонду вместе со Стэном, то тут уж выхода не было, вместо теплого уютного салона глайдера, приходилось вставать на мультиморфные лыжи и задыхаясь и ругаясь про себя, скользить по бесконечным заснеженным каменистым пустыням Никтопии вслед за начальником.

Джон вывел на экран графики атмосферного давления в районе двеллдоума за последние 3 альфа-месяцев и глубокомысленно уставился в них. Линии были на удивление ровные. За то время что он провел на Никтопии он еще не видел настоящей местной непогоды, но уже знал что иногда давление здесь совершает чудовищные скачки и начинаются самые настоящие бури, во время которых ураганные ветры срывают со своих мест здоровенные валуны. По словам дяди Васи наступает "полный аттатуй, панихида с танцами" и нужно, по его же словам, "тушить свет, зарываться в землю и молиться чтобы пронесло". Теоретически в двеллдоуме им мало что угрожало, главную опасность бури представляли для разбросанного по округе измерительного оборудования. Рассказывая о последнем ненастье, дядя Вася ворчал, что им с МакГрегором потом почти месяц пришлось "во славу Синана морозить жопы и звенеть яйцами", восстанавливая выведенные из строя зонды, датчики и исследовательские комплексы, потому что "зажравшиеся сволочные синанцы отказались присылать профессиональных инженеров-ремонтников в эту проклятую дыру", переложив все эти проблемы на координационного аналитика и его старшего помощника. Стэну и Василию Ивановичу предоставили спецканал гиперсвязи, по которому эти самые инженеры удаленно руководили ремонтом. При воспоминании об этом дядя Вася исходил желчью, живописуя молодому человеку как они на жутком ветру при минус 50 корячились со Стэном в термокостюмах и толстых перчатках, разгоняя вечную ночь Никтопии налобными фонарями, тогда как "разжиревшие", "гладкорылые", (дядя Вася презирал тщательно выбритых мужчин), "хитромудрые, плоскомордые, косоглазые инженеришки", сидя в теплом, светлом, уютном офисе, отдавали им команды ртом, набитым "пончиками и плюшками". "Ты только представь", возмущался дядя Вася, "у нас там уже мозги кристаллизовались, все конечности посинели, а это мудачье еще и шуточки отпускает".

И потому среди прочего Джону поручили, следить за давлением, и попытаться вычислить закономерности происхождения бурь. Но это было ужасно скучно. Никаких закономерностей на первый взгляд не прослеживалось, а на второй его уже не хватало. Молодой человек еще некоторое время озабоченно пялился на экран, потом осторожно глянул на старшего помощника и убедившись что тот полностью захвачен созиданием идеального женского тела и в его сторону не смотрит, вывел в небольшое окно на экране изображение с камеры на "маяке". "Маяком" они называли каменное трехэтажное цилиндрическое строение люксоров, расположенное совсем недалеко от двеллдоума. В этом строении всегда дежурил один из аборигенов.

Как-то так получилось что все вопросы контактов с автохтонами Никтопии сразу же легли на плечи Джона, как только он появился здесь. И Стэн МакГрегор и Василий Иванович Гладков проворно и незаметно самоустранились от этих обязанностей, которые, между прочим, были прописаны в трудовом договоре между ними и корпорацией "Синан". Правда довольно туманно. Координационному аналитику и его команде надлежало прилагать все усилия для развития дружеских и взаимовыгодных отношений с коренным населением осваиваемой планеты. По мере возможности. Стэн всё время был чем-то занят и как бы такие возможности у него возникали не часто. Дядя Вася же испытывал искреннее презрение и к этим "кожаным мешкам", люксорам, и к этим "котярам", никтопам. И тех и других он считал омерзительными существами, которых "непонятно как земля носит". Свои ксенофобские настроения дядя Вася высказывал открыто и очень эмоционально. Но, впрочем, делал это очень редко, ибо не находил в своих товарищах поддержки. МакГрегор не одобрял подобного отношения, поскольку это напрямую противоречило рабочим инструкциям и по его мнению вредило делу. Сам он к аборигенам относился абсолютно спокойно, но не очень-то верил в возможность тесного взаимовыгодного равноправного сотрудничества между ними и землянами, поскольку как не крути, сколько не прикрывайся фиговыми листками "мирного осваивания", а земляне все равно были теми, кого юристы, специализирующиеся на планетарном праве, называли "интрудерами", то есть по сути дела захватчиками. А раз так, то и все эти хлопоты по установлению близких контактов по большому счету потеря времени. Джон в свою очередь не разделял ксенофобию дяди Васи просто потому что не видел в "не-землянах" ничего омерзительного и отталкивающего. Напротив ему было крайне любопытно как живут иные разумные существа, как устроены их тела, как функционирует их общество, какими социальными и нравственными законами они руководствуются и прочее. И любознательный молодой человек с удовольствием занимался тем, с чем так не хотелось возиться его старшим товарищам. По сути это было единственное что то хоть как-то привлекало его на этой тоскливой темной холодной планете, на которой ему, согласно контракту, предстояло провести еще 14 альфа-месяцев.