Никто не умрет. Часть 1 - [71]

— Ай! Они стреляют! — закричала Соня испуганно, — Что это такое? Что им нужно?!

— Что-то или кого-то мы везем. Может быть, этот кто-то — наш монах.

— А нельзя как-то выяснить, чтобы они нас случайно не убили?

— Нет, нельзя. Погранслужба или милиция сначала предупредили бы, а эти сразу стреляют. Мигалки нет, мегафона нет, значит, надо бежать. Шиш они нас достанут. Нас сибиряков голыми руками не возьмешь. Все пригнитесь!

Шлепки по железу застучали чаще. На крутом повороте Илья не успел сбросить скорость, машину занесло, он стал заваливаться на бок. Соня вскрикнула, Ивана почувствовала, что падает куда-то. Ударяется головой, тупая боль в затылке и последняя мысль: «Где, как, и что сделать, чтобы этого не случилось?»

* * *

Ивана открыла глаза. Она лежит. Темно. Полнолуние. Сквозь гардины, которой завешаны окна, в комнату пробивается свет луны, загадочный и манящий. Не возможно оторвать глаза от яркого диска. Он будит в душе неясное беспокойство, которое заставляет всматриваться в него вновь и вновь. За голубоватыми разводами на его лике прячется какая-то тайна, которую хочется непременно разгадать. Свет ложится на пол, стены, мебель и белые простыни постели причудливыми узорами, делает тени особенно контрастными. И сердце тревожно бьет в грудную клетку, мерно отсчитывая секунды. Необычно сильно стучит.

*Ивана: Какой странный свет, кажется, сердце выпрыгивает ему навстречу, и его очень трудно удержать. Дышать легко. Голова немного кружится. Но так приятно, будто от шампанского. Как я люблю полнолуние! Я люблю тебя, жизнь!

*Хан проснулся от легкого напряжения в голове, мысли были непослушными, наивными, чужими. «Смерть неизбежна», — одернул он себя.

*Ивана, удивлена резкими мыслями, которые вторглись в ее лирические рассуждения. «Это очень грустно осознавать. Но, наверное, у каждой смерти есть свой смысл. Например, цыпленок умирает, чтобы накормить человека, значит, он отдает свою жизнь ради доброго дела. И люди должны быть благодарны ему за это».

*Хан в раздражении сбросил с себя простынь: «Чушь полная в башке! У цыпленка не было выбора. Он не умер, его убили! Его мог съесть серийный убийца и тем самым послужить злому делу. Глупости. Что только не придет в голову после неудачного секса! Какое, к черту, доброе дело? Смысл жизни, а в том, чтобы получить желаемое. И не позволить врагам помешать нашим планам. В противном случае барашек, которого я вечером отведал в ресторане, был зарезан напрасно».

*Ивана попыталась вспомнить, что с ней случилось до момента, когда она проснулась, но это ей плохо удавалось. В памяти возникали незнакомые образы и ощущения. И мысли странные, сухие и жесткие, неправильные, с которыми она не согласна: «Если все люди будут просто жить, ни у кого никогда не будет врагов, и они не будут мешать друг другу получать желаемое, и убивать никто никого никогда не будет, все будут счастливы, все будут понимать друг друга, тогда на земле вечно будет радость и мир…» — возразила она этим неправильным мыслям.

*Хан сел на постели, поставил ноги на холодный пол. «Что за слюни в башку лезут?! Много людей однажды могут сами не проснуться, и никто в этом не виноват. Они просто неизлечимо больны. Понимать всех, своей жизни не хватит, чтобы исполнить задуманное» — подумал он. Пружинисто бесшумно поднялся, отметив про себя, что тело слишком вяло отреагировало на команду мозга. «Утомление после полового акта с этой глупой индюшкой, готовой ради штампа ехать с первым встречным к черту на рога». Он оглянулся на только что оставленное ложе, на белых простынях рядом с тем местом, где он только что лежал, осталось обнаженное женское тело.

*Ивана узнала ее. Это была Ирина. «Почему мы лежали вместе с ней в одной постели? — подумала она, — А почему она голая? Что мы с ней делали? Почему мне в голову пришла эта фраза — половой акт?! Я же не мужчина!»

*Хан немного освоился с мусором в голове и начал воспринимать мелькавшие невзначай глупые мысли, как игру сознания, выбитого из привычного ритма внезапными изменениями в его планах на будущее. Он усмехнулся: «Я сомневаюсь, что мужчина?» Он подошел к окну, отдернул гардины. Голубое сияние небесного нимба было слегка размазано по небосклону из-за предрассветного тумана, набегавшего на город от залива.

*Ивана недоуменно оглядела пейзаж, открывшийся из окна номера гостиницы. Несколько минут назад она видела сопки из окна машины, мелкие трещины, разбегающиеся от маленьких дырочек в заднем стекле, которое сыпется внутрь салона, запах старой кожи, громкие хлопки, перевернутый мир, крики тети Сони, боль. А теперь стоит в тихой комнате рядом со спящей обнаженной Ириной и смотрит на улицу, на которой ничего не происходит. «Их надо спасти!» — спохватилась Ивана.

*Хан покрутил головой, словно хотел сбросить навязчивый бред, преследовавший его с момента пробуждения: «Что за хрень? Что за мысли? Я не собираюсь никого спасать ради их спасения. Я исполню свой долг, во что бы то ни стало. Духи предков со мной, они мне помогут…»

*Ивана чувствовала внутреннее сопротивление, которое мешало ей ощущать мир прежним. Ее мучили мысли, которые они никогда не могла бы сама придумать, они были слишком жестоки и несправедливы. «Духи — это Бог. — Возразила она им, — Он говорит, что убивать — нельзя».