Никто не умрет. Часть 1 - [50]

Перед внутренним взором Иваны развернулась нарисованная словами незнакомки картина. В рёве волны, которая, ворочая по дну камни, монотонно накрывала их своей свинцовой тяжестью, ей почудились крики о помощи, доносящиеся оттуда, куда ушел корабль.

Ночь опускалась на порт, закрывая его темной вуалью. Бледное лицо девочки было единственным светлым пятном на фоне серых силуэтов контейнеров. Акено опомнилась: «Зачем я это говорю? Завтра, когда она узнает о катастрофе, она вспомнит меня и расскажет о нашем разговоре в милиции».

— Ты что, испугалась? — Она хищно оскалилась, пытаясь изобразить улыбку, чтобы сгладить впечатление от своих слов, — Не надо бояться, глупая. Я пошутила. Я сама мужа в рейс проводила, он у меня матрос. Это просто шутка такая. У нас, наоборот, говорят, что если говорить плохо, то случится обязательно хорошо. Примета есть. Потому мы всегда так на прощанье говорим.

Сказав это, Акено поспешила скрыться в проходах между контейнерами.

— Я знаю, что иногда корабли тонут. И люди тоже тонут, потому что не умеют дышать под водой, как рыбы. Но рыбы не могут дышать воздухом, поэтому умирают, если их выбрасывает волнами на берег. Если бы я могла сделать так, чтобы никто никогда не умирал, то я непременно сделала бы это. Но это не в моих силах. Но я буду стараться. Мне один очень умный человек, ученый, сказал, что информация не исчезает и там, где плохая появляется, то плохое в этом месте случается, а где появляется хорошая, там случается — хорошее. Я буду думать о том, чтобы ничего не случилось с теми, кто сейчас в море. Может быть, моя мысль материализуется, — сказала Ивана, не заметившая исчезновения собеседницы. — И вы обязательно думайте о том, чтобы они все вернулись. Чкм больше людей думает о том, что всё будет хорошо, тем больше будет хорошего на земле.

Включились прожекторы. В свете ярких ламп ее заметила Соня, которая уже давно искала потерявшуюся в темноте племянницу и даже привлекла к поискам местного милиционера.

— Ивана! Я так испугалась. Боже мой. Разве можно так далеко убегать? — воскликнула она, подбегая. Голос ее прерывался от волнения.

— А где женщина, с которой я только что говорила? — спросила Ивана, оглядываясь.

— Нет здесь никакой женщины.

— Она сказала мне, что корабль может утонуть.

— Ох, я так и знала, что какая-нибудь из портовых вертихвосток испортит тебе настроение. Не верь никому, когда тебе говорят гадости. Они тебя не касаются. Люди сами себе придумывают гадости. А потом считают, что они есть на самом деле.

— Ну, если все в порядке, я пойду, — напомнил о себе милиционер.

— Нет-нет, товарищ милиционер. Вы должны отвезти нас в гостиницу.

— Гражданочка, идите наймите такси. У ворот всегда стоят тачки.

— Я боюсь теперь в вашем городе ходить по улицам, а в чужую машину я, тем более, ни за что не сяду. Видите, до чего девочку довели ваши «прости господи». На ней лица нет. Или вы хотите, чтобы я пожаловалась вашему начальству, что тут у вас творится?

— Ладно, — милиционер поморщился, — я вас довезу до «куда вам надо», если мне по пути.

— Мотель «Светлячок». Только не говорите, что он вам не по пути.

Милиционер высадил их у входа в мотель.

Илья до их прихода сидел перед телевизором с пультом в руках, бесцельно переключая каналы. Изредка поглядывал на двери. Когда увидел через стекло знакомые фигуры, бросил пульт на журнальный столик, и, раскинув руки, будто собирался обнять их обоих, бросился навстречу.

— Сколько можно вас ждать? Я уже с утра обо всем договорился. Завтра рано утром отъезжаем, а вас все нет и нет. Едем на контрольно-пропускной пункт Турий рог. Слышали такой? Там нас уже ждут с распростертыми объятьями. Не знаю, как вы, а у меня уверенность, что удача будет нас преследовать до самого Китая и обратно…

— В Турий рог? Это зачем?!

— Нет, нет, нет, только без вот этих ноток в голосе. Вперед, в атаку. Ура!

— В какую атаку?

— Ну, как же Сонечка, Вы согласились ехать со мной в Китай.

— Быть такого не может.

— Ивана, подтверди, — Илья обратился к девушке, — Твоя тетя согласилась, ведь, я с ума не сошел. Правда?

Ивана пожала плечами, виновато улыбнулась. Она не помнила, что ответила тётя вчера, но сегодня она весь день твердила о возвращении.

— Хватит с меня всяких впечатлений, — сказала Соня.

Она подошла к стойке портье и попросила у сонной дамы перезрелого возраста, которая со скучающим видом сидела по ту сторону, ключи от номера.

— Дядя Илья, помните, вы говорили про информацию? Мы с тетей-мамой были в порту, там теплоход отправлялся в плавание за японскими машинами. И я встретила одну женщину, которая сказала мне, что корабль может утонуть, и все люди на нем погибнут, захлебнутся. Она так это сказала, что я теперь волнуюсь — вдруг, и правда, это случится. — сказала взволнованная Ивана.

— Не переживай, — стал успокаивать Илья, — гораздо чаще терпят крушение самолеты, чем корабли.

— Ой, дядя Илья, я теперь и за самолеты буду бояться.

— Да не бойся ты, я же не о конкретном самолете, а вообще. Если вообще, то это не считается информацией. И она нигде не материализуется. Это так — болтовня.

— Вот и она сказала, что пошутила и, что раз она так говорит, то корабль наоборот не утонет.