Никто не умрет. Часть 1 - [42]

— Остановимся — остановимся, только вот доедем до города и остановимся, — пробормотал Сергей, повернувшись в неудобной позе, чтобы как следует разглядеть пассажирку. — Ты кто? Откуда меня знаешь?

Илья с беспокойством поглядывал в зеркало заднего вида, понимая, что оторваться от Нивы ему не удастся. В связи с этими пессимистическими прогнозами его размышления сдвинулись в сторону сомнения — Сергея он видит в первый раз, за ними гонится ОМОН. Может быть, как раз, Сергей и есть преступник: наркоторговец или, еще хуже, разведчик и сейчас пытается уйти от ответственности, а Илья ему в этом помогает. Илья осторожно покосился на красное от возбуждения лицо пассажира и немного сбавил скорость.

Почувствовав, что машина поехала медленнее, Сергей забеспокоился.

— Что случилось? Что-то сломалось? Нельзя у русских военных брать их технику, они из нее перед продажей все хорошие детали вынимают. Жми на газ, жми, братишка. Догонят, ведь.

«Он сказал „русских военных“, значит он точно не наш, не русский. Что же делать? Наверное, надо, на самом деле, остановиться».

Поняв, что Илья тормозит, выруливая к обочине, Сергей заматерился. Как только машина остановилась, он вывалился из неё и, припадая на раненую ногу, бросился вниз по склону к спасительному перелеску.

Омоновец остановил свою машину впритирку к УАЗу, выскочил с автоматом на перевес и, скользя на осыпающейся под ногами земле, последовал за Сергеем.

— Стой, пристрелю, гад! — крикнул он, поднял автомат одной рукой и выстрелил в воздух.

— Вот ведь беда, — вздохнул Илья, — я ведь поверил ему, что на дороге бандиты. Решил спасти вас от них. Подвела меня моя героическая сущность. Что это за тип? Почему за ним такая охота?

Подбежавшая к ним Соня бросила на Илью грозный взгляд. В черном бронежилете с чужого плеча и каске, сваливающейся на глаза, Соня выглядела очень сурово.

— Вы что такое придумали? А я вам поверила, думала вы хороший человек. Вас теперь посадят в тюрьму, и за дело!

— Тетя — мама, он не виноват. Это все Сергей придумал. Он обманул его.

— Он, — Илья кивнул в ту сторону, куда скрылись его пассажир и преследовавший его омоновец, — сказал, что — это «оборотни в погонах». Я подумал, что они Вас уже схватили, вот я и решил сначала девочку спасти. А потом вернуться вместе с милицией за Вами…

— Взрослый человек, старик, до седин дожил, а ведете себя, как дитя, — укоризненно покачала головой Соня.

Каска мотнулась и слезла на бок. Она попыталась обнять, Ивану, которая вылезла к ней из кабины. Это движение напомнило ей, что на ее плечах висят несколько килограммов бронебойных пластин, зашитых в грубую материю. Она сняла каску, бросила ее под ноги и стала неумело стаскивать с себя жилет.

Освободившись, она заключила племянницу в объятья, приговаривая:

— Бедная моя. Натерпелась страху, наверное.

— Ну, уж прямо так и старик… — пробормотал пристыженный Илья.

— Да нет, тетя-мама, мне не было страшно. — Сказала Ивана, прислонясь щекой к плечу своей тети. — Страшно было в прошлый раз…

Соня погладила племянницу по спине.

— Все хорошо. Уже всё прошло.

Над кромкой дороги, поросшей жухлой травой, кое-как схватившейся за скальник и щебень, которым были усыпаны обочины, показалась взъерошенная голова Сергея. Когда Сергей показался на дороге весь, оказалось, что руки его закованы в наручники за спиной. Вслед за ним на дорожное полотно с откоса выбрался омоновец с автоматом на перевес.

— А этот? — омоновец показал дулом автомата на Илью, еще сидящего за рулем. — Соучастник?

— Нет. Он хороший, он меня спасал. — Сказала Ивана.

— Тоже заложник? — уточнил омоновец.

Соня пожала плечами. Илью было жалко, хотя он повел себя необдуманно, однако она не была уверена, что его нужно было спасать.

Штаны и рубаха арестованного Сергея были разорваны в некоторых местах и перепачканы в земле. Он сильно припадал на ногу и кривился от боли.

«Бедняга, ногу подвернул, наверное,» — жалостливо вздохнула Ивана.

«Убогий диверсант» — подумал Илья, он был сердит на своего бывшего пассажира.

Рядом резко затормозил серебристо-серый микроавтобус. Из него выскочили Моренюк и Дуров. Моренюк бросился к Сергею с криками, «гад, я тебя собственными руками задушу, киллер, твою мать!». За ним шел хмурый Дуров, очень обиженный на своего начальника за постоянные издевки и оскорбления.

Соня, увидев знакомых милиционеров, выходящих из чужой машины, сильно расстроилась.

— Где моя машина! — крикнула она, направляясь быстрым шагом в сторону Олега.

— Не до вас, — Олег зло отмахнулся, — Заправляться, дамочка, надо вовремя.

— Моя машина и не вам решать, когда мне надо заправляться. Какое вы имели право забирать мою машину?

— Вот ваши ключи, — сказал Дуров извиняющимся тоном, передавая Соне ключи от ее машины.

Сергей при виде агрессивно настроенного Олега понял, что майор милиции настоящий, ОМОН настоящий и ему после побега с места аварии теперь никто не поверит. А судя по тому, как ругался майор, как бы теперь ему не было еще хуже, чем можно предположить в данной ситуации.

Он рухнул на землю и жалобно застонал:

— Врача мне! У меня открытый перелом.

— Ему же больно. Тетя-мама ему надо шину наложить, — забеспокоилась Ивана.