Никто не умрет. Часть 1 - [39]

— Я решил, что свадьба будет кстати.

— Хорошо, — быстро согласилась женщина, которая сидела за рулем. — Это хорошая идея ехать с женой.

— Куда мы поедем? — спросила Ирина.

— В Японию, — женщина повернулась, приветливо кивнула, оскалив ровные керамические зубы.

Ирина заметила, что ее лицо сильно загримировано, как на японских гравюрах. Что-то неприятное почудилось ей в улыбке незнакомки.

— Я — сестра вашего жениха, — сказала та, продолжая улыбаться.

Слово «жених» выбило из головы Ирины все сомнения — в Японию, так в Японию. С таким мачо можно хоть на край света, тем более, что край света рядом с Ханом представлялся ей раем земным в виде виллы на Канарах и собственного заводика по производству косметики где-то в Париже.

Глава 13. БЕЗ НАВИГАТОРА

— Чтобы я еще когда-нибудь поехала в такую даль без навигатора? — недовольно бормотала Соня, — бензин кончается, а заправка не знаю, когда будет. Ночь уж на носу. Нет, зря я это придумала. Выехали из дома поздно, и еще эта секретарша в колледже долго рылась в бумагах. Потом я запуталась в дорогах, спасибо доброму человеку, что указал пальцем направление. Только до города не скоро, а уж до фермы Ивана и того не ясно.

Соня сокрушенно покачала головой, не отрывая глаз от дороги. На место они могли приехать уже поздно ночью, если, вообще, доедут, потому что в темноте она не ориентировалась. При свете плохо, а в темноте — совсем никак.

— По всему, не судьба мне в личной жизни. Не судьба. С этим не поспоришь. Не успеть мне до темна. Может быть Ивану позвонить, он встретит? — думала Соня вслух и сама себе возражала, — Ну, где он меня встретит, я же это место все равно не смогу назвать. Надо срочно искать ночлег, где можно поужинать, а то от этого нервного расстройства у меня в животе началась революция. Зря, зря я поехала. Надо было вовремя вернуться домой.

Перед её внутренним взором вставали картины привычной монотонной жизни. Подъем ранним утром, потом завтрак вдвоем — каша или творог, либо яичница, а если будет время и настроение, то какая-нибудь запеканка. Потом они с племянницей разбегались каждый в свою сторону. Соня — в поликлинику, Ивана — на учебу. Все так уютно, умиротворенно. Если она выйдет замуж, этого уже не будет. Жених предлагал продать и переехать к нему, а деньги, вырученные от продажи, потратить на расширение его фермы. Он с таким воодушевлением рассказывал Соне о своих планах выращивать и продавать маленьких лошадок, совсем маленьких, каких Соня даже никогда не видела, что она не смогла ничего возразить против кардинального предложения вложить в это дело свои сбережения. От приятных воспоминаний потеплело на душе. «С Иваном хорошо. Очень хорошо. Он такой решительный, такой заботливый. Даже слишком хорошо, поэтому — боязно. Если хорошо начинается, то потом плохо кончается».

Бетонное полотно послушно ложилось под колеса «Хонды», убегая за темнеющий горизонт тонкой лентой разделительной полосы. Соня задумчиво смотрела вперед, поэтому не заметила странную конструкцию из машин, стоящую на обочине. Ивана смотрела в открытое окно.

— Ой, какая ужасная авария! — ойкнула она, провожая взглядом знакомый грузовик с зелёным кузовом, наехавший на капот белого седана.

— Где? — спросила Соня, заглядывая в зеркало заднего вида.

Она остановила автомобиль чуть дальше места столкновения — возле Нивы с надписью «ОМОН». К ним подбежал милиционер, наклонился к окну водителя и, прерывисто дыша от быстрого бега, строго крикнул:

— Немедленно… уезжайте… отсюда, гражданским здесь быть запрещено.

— Я врач. Кому-нибудь нужна помощь врача? — спросила Соня. — Есть раненые?

Она выключила зажигание и с решительным видом вылезла из машины. Милиционер заколебался.

— Ну, если только майор Моренюк. Он испачкался в крови. Может быть, где-то и ранен.

— Что Вы несете, молодой человек? Как это «испачкался», «где-то ранен»? Если кровь есть, значит, ваш майор ранен. И ему нужна немедленная медицинская помощь. Вы вызвали скорую помощь? Как нет?! Немедленно вызывайте. Сейчас я возьму аптечку. Придется вколоть антибиотик. Эта дорожная пыль кишит микробами…

Соня наклонилась, вытащила из-под сидения аптечку.

— Ивана останься, — сказала она к племяннице, — Товарищ, говорит, что здесь опасно. Простите, как Вас, товарищ, зовут?

— …младший лейтенант Дуров… — подсказал милиционер.

— Да-да, товарищ Дуров говорит, что здесь опасно.

— Ну, конечно, милиционер Дуров! А я думаю, откуда я вас знаю! — воскликнула Ивана. — Вы были на той аварии, когда этот грузовик помял нашу «хонду». А где Сергей? Он жив?

Дуров недоуменно посмотрел на девочку.

— Это ей приснилось, — пояснила Соня озадаченному милиционеру.

— Но я знаю этот грузовик и помню лицо и фамилию милиционера. Почему?

— Ты все путаешь, Ванечка. Все, я побежала, а ты не вздумай выходить, — сказала Соня и, громко хлопнув дверцей.

«Ну, конечно, тетя-мама не может знать лучше меня про мой сон, — думала Ивана, — она мой сон не видела. А я видела Дурова и грузовик, но белую Тойоту не знаю. Но, может быть, во сне был другой Дуров, похожий на этого. И у него была другая фамилия, но я спуталась. И грузовиков похожих полно на свете. А вот я точно в этом сне была другим человеком, не собой. Кажется, меня звали Марией. Я — Мария-самогонщица, вот ведь приснится такое! Я торговала самогоном! — Она засмеялась. — Да, но это был второй сон. А в первом я была сама собой».