Никотин убивает… - [8]

У миссис Мэтьюс оставалась единственная возможность удержать сына при себе — это продать значительную часть своих драгоценностей и ценных бумаг. Но поскольку ее личный доход с этого капитала и без того далеко не покрывал ее расходов, то пойти на такой разорительный шаг она не могла. Но она, впрочем, ничем не дала этого понять Грегори Мэтьюсу, поскольку ее до поры до времени вполне устраивало жить здесь, в его доме, на дармовщинку.

Конечно, в этом имелись свои минусы, но миссис Мэтьюс удавалось ловко играть на постоянных ссорах между Грегори и его сестрой Гарриет. И вот терпение и ласка дали некоторые результаты, так что на пятый год своего пребывания в «Тополях» миссис Мэтьюс стала ощущать себя здесь если не хозяйкой, то, по крайней мере, дорогой и уважаемой гостьей. "М-да, тетушка Зау Мэтьюс — страшная женщина…" — так однажды пробормотал Рэндалл Мэтьюс, глянув на нее прищуренно из-под своих длинных ресниц…

Стелла как раз думала о Рэндалле, стоя рядом с братом и ожидая, пока он закончит свои переговоры с мистером Бруком. Когда он наконец положил трубку, Стелла резко сказала:

— Гай, как ты думаешь, дядя все оставил Рэндаллу?

— Готов биться об заклад, что если не все, то почти все, — вяло кивнул Гай. — Рэндалл сделал для этого все мыслимое и немыслимое. Из кожи вон лез. Но получается чертовски несправедливо! Я приехал из Оксфорда и сразу же взялся за чертовски трудную работу на свой страх и риск, а Рэндалл только знал таскал деньги из своего наследства, которого ему оставлено немало, если верить тете Гарриет! Он даже не попытался заняться чем-нибудь полезным! Меня просто тошнит от него! Да еще задирает нос, словно не из того же теста сделан!

Стелла закурила сигарету.

— Ага, он скоро заявится и сразу начнет говорить всем гадости с милой улыбкой. А интересно, нашей маме дядя что-нибудь оставил?

— Надо полагать, что да, — сказал Гай уверенно. — Но самое главное то, что мама теперь мой единственный опекун, так что я смогу без помех вести бизнес с Бруком! — Он нахмурился. — Все было бы неплохо, если бы не тетка Гертруда со своими идиотскими подозрениями. Не могу понять, какого черта она сует свой нос в наши дела.

— Завидует, наверное, — пренебрежительно фыркнула Стелла. — Думает, что мама получит больше ее из наследства. Впрочем, я думаю, это не имеет никакого значения — это анатомическое исследование, дознание и так далее.

— Ах, неужели? — с горечью сказал Гай. — Тетя Гарриет уже чуть не упала в обморок от переживаний, а подумай, что начнется, когда сюда заявятся сыщики и станут задавать гадкие вопросы! Не знаю как тебе, а мне это вовсе не безразлично! Всем известно, что у меня были крупные разговоры с дядей по поводу этой чертовой Южной Америки, и, если полиция про это пронюхает, я окажусь в веселеньком положении!

Стелла, не слишком впечатленная этой речью, лениво стряхнула пепел на ковер.

— Но ведь если они не найдут следов яда в теле, то и не станут задавать никаких вопросов, правда?

— А если найдут? — нервно сказал Гай.

— Не найдут, — Стелла быстро, тревожно взглянула на брата. — Боже мой, ты что, всерьез готов допустить, что его отравили?

— Конечно, нет, — смутился Гай. — Но все же какая-то вероятность всегда есть, не так ли? И потом, я-то не склонен так думать, но этот болван Филдинг, кажется, не исключает такой возможности.

— Нельзя ли не называть Дерека болваном? — холодно заметила Стелла. — К твоему сведению, я собираюсь за него замуж.

— Ага, тогда и тебе предстоят интересные объяснения с полицией, — сказал Гай. — Ты сможешь рассказать об отношении покойного дяди к этому кандидату в женихи. Это будет звучать крайне любопытно, особенно с учетом репутации, которой пользуется его родня.

— Заткнись! — прошипела Стелла. — Как будто Дерек виноват, что его отец пил!

— Конечно, он, бедняжка, пал жертвой судьбы-злодейки! — издевательски заметил Гай. — Только ведь и у него рыльце в пушку — что, если всплывет, как дядя угрожал ему открыть всем знакомым глаза на него, если он не оставит тебя в покое! Интересно, что дядя имел в виду?

Рука Стеллы с сигаретой дрожала. С трудом взяв себя в руки, она пробормотала:

— Как ты вульгарен, мало того что зол…

— Может быть, я и вульгарен, но уж не зол, — отвечал Гай. — Я просто обрисовываю тебе положение, в котором ты очутишься. Я не обвиняю Филдинга в том, что его отец был пьяница, но подумай и о другом. Какая прорва клиентуры теперь у него появится, после смерти дяди, который не давал ему ходу и вечно намекал в обществе на его пьянство!

— Какой же ты подлец, — прошептала Стелла. — Если ты намекаешь, будто Дерек мог отравить дядю, то я скажу тебе прямо, самые веские причины сделать это были у тебя!

— Ага, вот оно как? — рассвирепел Гай. — Спасибо на добром слове, нечего сказать! Ну ладно, имей в виду, что, если ты хоть слово обо мне проронишь полиции, я вывалю все, что знаю о твоем Дереке! Понятно?

— Если ты вдруг решил, что я… — она вдруг осеклась и хихикнула: — А с чего это ты придумываешь эти версии? Значит, ты думаешь, что дядя все-таки убит? Какой вздор!

— Ну да, вздор, — согласился Гай, сразу успокаиваясь. — Извини меня, Я не хотел тебя обидеть. В любом случае, если все повернется не в нашу пользу, нам надо держаться заодно.