Никому не уступлю - [13]

Вот мужские пальцы добрались до выреза платья и потянули тонкую ткань вниз по плечу Дженет, обнажая его. Она почувствовала тепло дыхания, летучее прикосновение жарких губ к ключице.

– Вы сама – сплошное воплощение знойного желания, ma belle, – прошептал он.

В следующий миг Леон уже выпустил трепещущую пленницу и ушел, оставив ее стоять, бессильно опустив руки и глядя ему вслед. Пульс у нее неистовствовал, хотя он едва прикоснулся к ней. Умом Дженет все понимала, но все равно чувствовала себя так, точно на ней осталось незримое клеймо, точно тело ее навеки несет на себе печать, знак того, что она принадлежит ему. А ведь это только начало…

Внезапно искусно спрятанные средь зелени лампы зажглись и на террасу вмиг слетелись мотыльки, притягиваемые пламенем, но опаляющие на нем крылья. Ах, как я их понимаю, подумала Дженет.

Жаклин успела поговорить и вернулась.

– Маркиз уже ушел? Какая жалость. – Она вздохнула. – Ах, будь я на двадцать лет моложе… Присаживайся, дорогая, Бернандета принесет нам еще мартини.

Дженет послушно села – ноги все равно едва держали ее. Внезапно в голову ей пришла новая мысль.

– Жаклин, а как называются эти духи, что ты поставила мне в ванную? Те, что на мне сейчас?

– Но я же рассказывала тебе про них, дорогая. Это и есть «Знойное желание» де Астена. А что? – крестная бросила на нее проницательный взгляд из-под длинных ресниц, – он их узнал?

– Да, – горько ответила Дженет. – Боюсь, что да.

Ужин протекал отнюдь не так тихо и безмятежно, как наделась Дженет. Несмотря на всю свою светскость и жизненный опыт, Жаклин буквально трепетала из-за того, что получила приглашение в замок Элеоноры и могла говорить только о нем.

– Дом очень старый, – с видом знатока рассказывала она. – Фактически это не просто дом, а что-то вроде старинного замка, только слегка переделанного, разумеется. С башней, остатками крепостного вала, рвом и всеми прочими атрибутами средневековья. Говорят, в былые дни он выдержал не одну осаду, но взять его так и не смогли.

Вот досада, подумала Дженет. Не то, глядишь, род де Астенов уже давным-давно перевелся бы.

– Ты там никогда не бывала? – спросила она.

– Нет, – с нескрываемым сожалением ответила Жаклин. – Но ведь от нас туда дорога неблизкая. Мы вращаемся в своем кругу, они – в своем.

– Тогда жаль, что мы согласились, – заметила молодая женщина. – Если еще и ехать так далеко.

– Маркиз прекрасно понимает, что нам неудобно туда добираться, и высылает за нами автомобиль, – закатила глаза Жаклин. – Он обо всем позаботился. Она лукаво покосилась на крестницу. – И, кажется, за столь приятное приглашение я должна благодарить в первую очередь тебя.

Дженет прикусила губу.

– Не понимаю, с чего бы вдруг, – натянуто выдавила она.

– Чего тут не понимать? Само собой, он хочет возместить тебе все неприятности и неудобства, что достались тебе сегодня. – Жаклин уверенно кивнула. – Он преисполнен раскаяния, что так ложно судил о тебе. – Может, он чего и преисполнен, но уж никак не раскаяния, мрачно подумала Дженет. – Конечно, мне уже приходилось видеть маркиза на различных официальных мероприятиях. Но ведь, как было им сказано, он не слишком часто бывает в этих краях. Наверное, когда женится и обзаведется детишками, все переменится. – Она помолчала. Но тема эта не давала ей покоя. – Хотя, надо признать, его поместья и без него процветают. У него чудесный управляющий, Анри Бристоль. Говорят, очаровательный молодой человек, очень преданный и компетентный.

Жаклин еще долго продолжала болтать. Дженет всячески демонстрировала, что внимательно слушает: где надо, сочувственно кивала головой, где надо, вопросительно поднимала брови. Однако мысли ее были заняты совсем другим.

Вообще-то она планировала прогостить у крестной недели две-три, не меньше. Теперь же, увы, с этими мечтами придется распроститься. Завтра же надо будет позвонить в агентство и попросить подыскать срочную работу – чтобы был предлог немедленно возвращаться в Англию.

А вот во Францию она теперь больше не ездок. Сперва месье Флоримон, потом этот маркиз. Хотя, если подумать, по сравнению с маркизом, месье Флоримон – просто пустяк. С ним сразу видно, что за птица, – дурак и развратник. Но вот Леон де Астен – дело совсем иное. С ним так просто не справишься.

Все инстинкты молодой женщины настоятельно требовали, чтобы она скорее бежала из сферы влияния столь опасного и непредсказуемого человека. Бежать, оставить всю эту неразбериху позади, снова зажить нормальной, привычной, устоявшейся жизнью. Здесь оставаться нельзя.

– А утром съездим в город, – лихорадочно строила планы Жаклин. – Подыщем тебе платье, достойное этого вечера. Чтобы подчеркивало все твои достоинства. Это тебе будет мой подарок на день рождения.

Предложение застало Дженет врасплох.

– Да у меня найдется, в чем пойти.

Жаклин фыркнула.

– Когда собираешься к де Астенам, ни о чем рядовом, обычном, и речи идти не может. Кроме того, дорогая, ты у нас слишком уж скромная. А нам надо что-нибудь хоть простое, но сногсшибательное. Поверь, уж маркиз-то в подобных вещах разбирается.

– Жаклин, – Дженет была просто в ужасе, – не знаю, что там ты себе навоображала, но…