Николай Второй. Борьба с красным террором - [72]

— Не сильно ли вы давите на генерала, ведь он действительно немало сделал для нашего государства? — спросил у меня Виктор Сергеевич, закуривая сигарету.

— Это только начало князь, у меня есть серьёзные подозрения по его участию в коррупционных схемах и работе на французскую разведку. Поэтому давайте не будем торопиться и посмотрим, что будет дальше, — ответил я.

Прождав ровно десять минут, мы вошли в комнату, где стояли, обнявшись, генерал со своей супругой.

Я присел за стол и дождался, когда они сядут на свои места.

Посмотрев на меня около двух минут, генерал в итоге произнёс:

— Я готов сотрудничать со следствием.

Я повернулся к сопровождающим меня юнкерам и отдал распоряжение:

— Прошу найти для генерала бумагу и писчие предметы, а одного из вас с хорошим почерком, попрошу вести запись нашей беседы.

Когда все, что я сказал, выполнили, и перед генералом лежала стопка бумаг и чернильница с ручкой, я сказал:

— Пишите под мою диктовку, Николай Николаевич.

Я, Никола́й Никола́евич О́бручев, генерал-лейтенант Главного Штаба, добровольно и без принуждения готов давать показания по любым вопросам, связанным с угрозой Российской Империи, и обязуюсь впредь без промедления сообщать все факты, способные причинить ей вред. Ниже сегодняшнее число, подпись и расшифровка.

Дождавшись, когда генерал запишет всё сказанное мной, я передал документ князю, а сам продолжил допрос.

— Раз вы вняли голосу разума и согласились на сотрудничество, то вы будете содержаться под охраной в этом доме. Я распоряжусь, чтобы одного из ваших слуг прислали к вам. Выходить из дома вам категорически запрещено, как и вести разговоры с окружающими, включая солдат и офицеров. Никакой переписки, записок и другого общения с внешним миром. В случае нарушения этих условий мне придётся поместить вас под стражу в одну из тюрем. Я надеюсь, что с этим проблем не возникнет. Через три дня, когда череда арестов и первичных допросов завершиться, мы обговорим вашу дальнейшую судьбу.

А теперь возьмите лист бумаги и опишите всё, что вас связывает с тайными обществами, всех знакомых, друзей, друзей знакомых. Все слухи, что вам известны. Мария Николаевна, то же самое проделает в соседней комнате. Когда вы всё закончите, дайте знать одному из юнкеров, они пригласят меня на беседу с вами.

Мы вышли на улицу, и я отдал распоряжения юнкерам,

— Внимательно следите за ними, возможно, они захотят передать весточку на волю, я должен об этом обязательно узнать, разрешаю проявить фантазию в этом вопросе. Следите, чтобы они не общались между собой до того, как напишут свои признания. Все написанные тексты изымайте, включая черновики. Сжигать их запрещаю. В скором времени я навещу вас.

Мы с князем отправились обратно во дворец. Когда мы вошли в мою гостиную, прапорщик доложил последние новости после нашего отсутствия.

— Ваше Высочество, по результату первых перекрёстных допросов, установлено ещё не менее двадцати подпольных организаций и тайных обществ. Список лиц, подлежащих аресту в Санкт-Петербурге, увеличился ещё на шестьсот человек. Выявлена ячейка террористической организации, готовящая террористический акт непосредственно против вас. Точных подробностей пока нет, но заказ поступил от одного из людей, тесно связанных с дипломатами из Англии. Обнаружены ещё две подпольные типографии и компоненты для них. Арестовано три тиража запрещённых изданий. Изъято много запрещённой литературы, обезврежено два склада с оружием. Допросы ведутся непрерывно, сейчас изыскиваем места для дополнительного размещения арестантов. По городу распространяются слухи о попытке нападения на царскую семью. На одном из заводов была попытка провести митинг, но рабочие сами скрутили двоих смутьянов и сдали их полиции. На этом пока всё, — закончил он свой доклад.

В это время нам с князем пришёл слуга с просьбой присоединиться к завтраку.

Глава 35. Попытка покушения.

лава 35. Попытка покушения.

Слишком много было репетиций переворота,

чтобы отказаться от премьеры.

Аркадий Филиппович Давидович

Совместный завтрак происходил в нервной обстановке. Периодически звонил телефон и императору приходилось отвлекаться и общаться по нему. В итоге он дал указание, чтобы его в ближайший час не беспокоили.

Когда все перешли к чаю, Александр Третий произнёс:

— Много звонков поступает от военных из Генерального штаба, все интересуются причиной ареста генерал-лейтенанта, я пока говорю, что не владею всей информацией и скоро выясню всё по данному вопросу.

Так что там с Николай Николаевичем? Всё же он немало сделал для реформирования армии, и его заслуги в этом деле неоспоримы.

— Генерал не арестован и даже не задержан. Официально он попросил защиты, так как опасается за свою жизнь и жизнь своей супруги. Они временно будут недоступны для общения. Генерал уже подписал согласие на сотрудничество, и возможно, в скором времени он вернётся к своим обязанностям.

— Насколько серьёзно было его участие в организации запрещённого общества? — спросил отец.

— Он являлся одним из его основателей. Вообще, к генералу у меня много вопросов, есть обоснованное предположение, что он работает на французскую разведку и лоббирует интересы некоторых французских компаний. Над этим вопросом ещё предстоит поработать. Его сына так и не смогли найти, а сам он не явился на службу в Главный штаб, передав через сослуживца, что болен, — выдал я информацию, которую мне передал в записке от прапорщика слуга.