Николай Павлович Игнатьев. Российский дипломат - [16]

Первоначально Игнатьев хотел попасть в Хиву через г. Куня-Ургенч, но ввиду боев хивинцев и туркмен в этом регионе решил отправиться в г. Кунград, находившийся в дельте Амударьи. Пароходу было приказано плыть в Кунград, разведав при этом неизвестное побережье Абугирского залива. Посольство же отправилось в Кунград сухим путем в сопровождении хивинского конвоя, высланного навстречу миссии. 28 июня посольство прибыло в Кунград. Встречено оно было кунградскими властями недружелюбно.

Положение в Хивинском и Бухарском ханствах было напряженным. Бухара воевала с Кокандом, Хива – с туркменскими кочевниками, г. Куня-Ургенч и другие города были осаждены отрядами туркменского хана Ата-Мурада, находившегося в связях с Катениным. Это еще больше увеличивало подозрительность хивинцев. Вход русских судов в Амударью был запрещен.

Учитывая политическое положение в Хиве и Бухаре, Игнатьев еще в пути послал несколько писем Ковалевскому, где советовался относительно линии своего поведения. Так, в письме от 24 мая он предполагал в случае отказа ханов от предоставления привилегий русской торговле заявить вообще о прекращении торговых отношений. Что касается возможной просьбы бухарского эмира о помощи в борьбе против Коканда, Игнатьев разделял идею Катенина обусловить эту помощь получением Ташкента. Игнатьев предлагал также обещать хивинскому хану выплачивать 2,5 % пошлины с товаров, перевозимых российскими судами, если он разрешит плавание последних по Амударье[71].

Ответ Горчакова на это письмо, написанный 19 июля и полученный Игнатьевым только 26 сентября (когда последний уже готовился к выезду из Бухары), требовал смягчения позиции в отношении русской торговли (в случае отказа дать ей привилегии не прибегать к явным угрозам, а только намекнуть ханам о возможности отмены преимуществ среднеазиатских купцов в России. Иначе, считал Горчаков, пострадает и наша торговля). Предложение об уплате Хиве 2,5 % пошлины за проходящие русские суда было одобрено Министерством финансов.

Что же касается помощи Бухаре против Коканда, то Горчаков был категорически против: «Не желая, с одной стороны, в настоящее время распространения наших азиатских владений вооруженною рукою и будучи убеждены, с другой, что бухарский эмир не может быть нам надежным союзником, мы не имеем повода к принятию участия в войне его с Кокандом»[72]. Однако прошло несколько лет, и Россия, соединив Сырдарьинскую и Сибирскую укрепленные линии и заняв Ташкент и Туркестан, по сути дела, получила часть Кокандского ханства, против чего так выступал МИД. Горчакову удалось только оттянуть русское наступление, но не предотвратить его.

Еще находясь в пути, Игнатьев узнал о нежелании хивинцев допустить вход русских судов в Амударью. Это ставило под удар одну из главных целей экспедиции – исследование течения реки и водного пути к Афганистану. И хотя комитет по организации экспедиции в Петербурге разрешил ввод судов только с согласия хивинского хана, Игнатьев решил пренебречь этим и ввести пароходы «Перовский» и «Обручев» в Амударью, не дожидаясь официального отказа хана, поставив, таким образом, хивинцев перед фактом.

Из Абугирского залива он направляет письмо хивинскому мехтару (министру иностранных дел), где излагает задачи своей миссии и обосновывает необходимость ведения русских судов в Амударью тем, что, во-первых, они везут громоздкие подарки для ханов, во-вторых, что миссия будет следовать на судах до бухарских владений, так как переход в Бухару по пескам Кызыл-Кума невозможен для большого посольства[73]. Подобное же письмо было направлено кунградскому градоначальнику. Одновременно Игнатьев предписывает Бутакову прибыть в Кунград 25–26 июня ко времени предполагаемого приезда туда миссии; при этом произвести «общее обозрение и возможно подробное исследование фарватера реки», а также сделать топографический очерк прибрежной части Хивинского ханства. Для этого на пароход «Перовский» перегрузить фотографические инструменты и взять фотографа подпоручика Муренкова[74]. На «Перовском», как уже говорилось, находились все подарки ханам, громоздкость и драгоценность которых выставлялась предлогом для перевоза их водным путем. Однако расчет Игнатьева не оправдался. Прибыв в Кунград, он не нашел там пароходов: Бутаков долго не мог в камышах и плавнях найти судоходного рукава реки, а тот, который был отмечен на карте 1848 г., оказался заросшим и обмелевшим. Игнатьев, прождав неделю, решил отправиться в Хиву на предоставленных хивинцами лодках, которые тянули бечевой. Русский конвой поехал на лошадях берегом. Оставаться миссии далее в Кунграде было невозможно из-за враждебного отношения хивинцев. Последние перехватили письма Катенина к туркменским племенам и считали, что туркмены заключили союз с Россией против Хивы. Приветственный пушечный салют в Абугирском заливе, произведенный подошедшими сюда остальными судами Аральской флотилии, был принят в Хиве за начало военных действий. Подозревали, что миссия ожидает пароходы, чтобы захватить Кунград. Хивинский хан стал собирать войско, ожидая нападения.