Николай II. Пленник самодержавия - [49]

В условиях самодержавного строя коронация была событием выдающимся, ибо знаменовала религиозное вступление во власть ее верховного носителя. Коронация являлась актом легитимизации прав русского монарха на управление империей, ставила его над народом — как избранного самим Богом верховного вождя страны. Это обстоятельство, безусловно, необходимо учитывать. Но как его понимать?

Религиозный мыслитель русского зарубежья П. К. Иванов считал, что всероссийские самодержцы, начиная с Петра Великого, вместе с наследованием царства принимавшие механическое воззрение на свои отношения к Богу как чудесные ставленники Божией благодати, совершали трагическую ошибку. «Они считали себя в делах государства безответственными перед Богом, ибо верили, что Бог каким-то скрытым и чудесным образом через них осуществляет свои помыслы о России», — писал П. К. Иванов в книге «Тайна святых: Введение в Апокалипсис». Замечание парадоксальное, но не лишенное смысла — идея «безответственности» перед Богом в деле государственного управления требует внимания! Согласно Иванову, претензии самодержца на особые отношения с Богом, основанные лишь на факте «самодержавства», — беспочвенны.

Считая императоров XIX века благочестивыми и отдельно указывая на мучительное стремление последнего самодержца встретиться с истинным святым, П. К. Иванов тем не менее полагал, что они (из-за сознания себя избранниками Божиими — помазанниками) в делах царства не имели связи с живым Христом. Сказанное звучит как обвинение в грехе гордыни. Но цель мыслителя состояла вовсе не в обвинении самодержцев, а в указании на порочность «помазаннической идеологии», оформление которой он относит к началу XVIII века. Пытаясь понять смысл русской истории, находя его в православном христианстве, очищенном от синодальных наслоений, П. К. Иванов не стремится играть роль судьи; его задача труднее — найти истоки русской трагедии, приведшей к катастрофе 1917 года. Не будем спешить с выводами, оправдывать или критиковать взгляды П. К. Иванова, но постараемся запомнить его тезис о «безответственности» — он нам еще пригодится.

Итак, подготовка к коронации началась. Министерство Императорского двора составило расписание торжеств и опубликовало его в начале апреля. Масштабы праздника призваны были произвести неизгладимое впечатление на современников: мероприятия должны были продолжаться с 6 мая — дня рождения государя по 26-е. 11 мая (в Родительскую субботу) планировалось официально объявить о священном короновании. С 11 по 13 мая императорская чета должна была поститься («говеть»), готовясь к коронации, назначенной на 14 мая. 15 мая был день памяти коронования державного отца монарха — императора Александра III, состоявшегося 13 лет назад. На 14 и 15 мая планировались торжественные обеды в Грановитой палате, на 17 мая — представление в Большом театре, а на 18-е — народный праздник и (вечером) — бал у французского посла, 19-го — бал у австрийского посла, 20-го (в первый день Петрова поста) — у московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича, 21-го — на приеме у московского дворянства.

22 мая, в день кончины бабушки Николая II императрицы Марии Александровны, предусматривалась поездка в Троице-Сергиеву лавру. Далее праздник предполагалось продолжить:

23 мая — бал в Александровском зале Кремлевского дворца, 24-го — музыкальное собрание у посла Германии, 25 мая, в день рождения императрицы Александры Федоровны, — торжественный обед для послов и посланников в Георгиевском зале Кремлевского дворца. Парад войскам и обед представителям московских правительственных и сословных учреждений в Александровском зале Кремлевского дворца 26 мая завершал торжества. Императорская чета в тот же день покидала Москву.

Ведомство дворцового коменданта разработало правила, по которым желающие должны были обращаться за разрешительными билетами. Даже обслуживающие участников торжеств кучера получили соответствующие ярлыки на шляпы. В Москву прибыло более трехсот русских и иностранных журналистов, художников и фотографов. На коронации присутствовали представители почти всех царствующих домов Европы, члены Императорского дома Романовых, придворные и высшие чиновники, представители православного духовенства, включая членов Святейшего синода, представители сословий.

Мать самодержца приехала вместе с детьми — великим князем Михаилом и великой княжной Ольгой. Наследник цесаревич — великий князь Георгий — 4 мая отбыл из южной Франции в Крым — в Абас-Туман. Прогрессирующая чахотка не позволила ему присутствовать на главных торжествах. Еще 16 апреля 1896 года Николай II писал матери, что молит Бога дать ей утешение видеть здоровым сына Георгия, и приводил слова Христа: «Да не слушается сердце ваше, веруйте в Бога и в Мя веруйте» и «елика еще просите с верой у Бога, дается вам». «Эти слова, — пояснял молодой монарх, готовившийся вскоре надеть корону предков и принять церковное помазание на царство, — мне особенно дороги потому, что я в продолжение пяти лет молился Богу, повторяя их каждый вечер, прося Его облегчить переход Аликc в православие и дать мне ее в жены»