Николай II без ретуши - [13]

Женитьба императора на принцессе Алисе Гессенской не была вызвана государственными соображениями. С самого начала их влекло друг к другу чувство взаимной привязанности, и их любовь друг к другу с каждым годом становилась все сильней. Но хотя это была идеально счастливая пара в семейной жизни, тем не менее выбор императора был несчастлив. Несмотря на многие свои хорошие стороны – душевную теплоту, преданность супругу и детям, благонамеренные, хотя и вызванные злыми советами стремления внушить ему твердость и решимость, которых не хватало его характеру, – императрица Александра не была подходящим товарищем для государя в его трудном положении. В силу своей недоверчивости и нелюдимости ей не удалось приобрести привязанности своих подданных (…). Будучи хорошей женщиной, стремившейся служить интересам своего мужа, она оказалась орудием, избранным для его гибели. Недоверчивому и нерешительному императору было предназначено попасть под влияние более сильного характера, чем его собственный. Ее слепая вера в неограниченное самодержавие должна была его погубить. Если бы его супругой стала женщина с более широкими взглядами и большей проницательностью, которая поняла бы, что такой режим является анахронизмом в XX веке, то история его царствования была бы иной.

Александра Федоровна

Из дневника Александры Викторовны Богданович:

3 марта 1895. Молодая царица, которая хорошо рисует, нарисовала картинку – мальчик на троне (ее муж) руками и ногами капризничает во все стороны, возле него стоит его мать и делает замечание, чтобы не капризничал. Говорят, царь очень рассердился на эту карикатуру.

Из воспоминаний великой княгини Ольги Александровны, записанных Й. Ворресом:

…после кончины Императора Александра III вдовствующая императрица находила для себя все новые и новые занятия. У Марии Федоровны словно открылось второе дыхание. Прежде ее занимали женское образование и больничное дело, теперь же круг интересов охватывал политику и вопросы дипломатии. Неопытность старшего сына оправдывала этот интерес. Надо отдать ей должное, действовала она умело. Давала советы, изучала международную обстановку, черпая много полезных сведений из бесед с послами и императорскими министрами. «Для меня было настоящим откровением умение Мама́ решать такого рода вопросы, – признавалась Великая Княгиня Ольга Александровна. – Я убедилась: она стала неумолимой. Я находилась в ее апартаментах, когда она принимала у себя некоего князя, занимавшего тогда пост директора всех учебных заведений. Это был суетливый желчный человек, который разводил неразбериху и во всем обвинял своих подчиненных. Его никто не переваривал. В тот день Мама́ вызвала его к себе в Аничков дворец, чтобы сообщить об отставке. Никаких объяснений она ему давать не стала. Лишь произнесла ледяным голосом: „Князь, я решила, что Вы должны оставить свой пост“. Бедняга так растерялся, что пролепетал: „Но… но я не могу оставить свой пост“. – „А я Вам говорю, Вы оставите свой пост“, – ответила Мама́ и вышла из кабинета. Я последовала за ней, не смея взглянуть на бедного князя».

Цион Сергей Анатольевич (3 октября 1874–1947) – русский политический деятель. Сын военного врача. Штабс-капитан. Участник свеаборгского восстания 1906 года. В 1920 году эмигрировал. Жил в Швеции. В 30‑е годы оказывал финансовую поддержку писателю И. А. Бунину. Из книги «Николай II. Его личность, интимная жизнь и правление»:

Алиса Гессенская, нареченная при св. крещении Александрой Федоровной, стояла во многих отношениях выше своего супруга. Интеллигентная, умная, образованная, прекрасная лингвистка и художница, она с трудом могла сжиться с миром, куда толкнула ее судьба, и только врожденный такт и умение распознавать людей дали ей возможность дышать свободно при русском дворе. Нельзя отрицать, что часть придворных сразу начала против Алисы прави́льную кампанию и с вступлением Николая II на престол при дворе образовалось две партии. Одна из этих партий стояла под покровительством Императрицы Марии Федоровны и всячески интриговала против Александры Федоровны, стараясь дискредитировать ее в глазах супруга… Но Николай (…) успел узнать и оценить свою супругу и старался по мере возможности облегчить ее долю.

Из воспоминаний Александра Александровича Мосолова:

С первых же шагов при дворе Александра Федоровна держала себя с достоинством, а врожденную ее застенчивость приняли за отчужденность. Вдовствующая императрица, ранее противившаяся этому браку, примирилась с совершившимся фактом. Государь, с своей стороны, оставил Марии Федоровне все прерогативы супруги царствующего императора, как то: единоличное назначение статс-дам и фрейлин, заведование ведомством императрицы Марии и Красным Крестом, и давал ей во всех церемониях место впереди своей супруги. Этим смягчалось то обстоятельство, что с браком сына вдовствующая царица отходила на второй план. Однако предоставленные Марии Федоровне прерогативы скоро начали казаться обидными молодой императрице, тем более что старый двор царицы-матери лишь с трудом мирился со своим новым положением. Конечно, при этих условиях да при замкнутости характера Александры Федоровны трудно было ожидать внутреннего сближения обеих цариц. Отсутствие настоящей близости между матерью и женою тяготило государя во все его царствование. (…) Молодая императрица не имела способности поддерживать салонные разговоры и к ним относилась скорее с пренебрежением. Когда по необходимости она все же принимала пожилых светских дам и те пытались давать ей непрошеные советы, на них обыкновенно следовали меткие и резкие ответы. Все это пережевывалось в столичных гостиных и в конце концов возвращалось к императрице в весьма искаженном виде. Некоторых из этих дам императрица перестала принимать. Так постепенно возникла та рознь между обществом и двором, которая в последние годы царствования настолько обострилась, что и общество вместо того, чтобы, по укоренившимся своим монархическим взглядам, поддерживать трон, от него отвернулось и с настоящим злорадством смотрело на его крушение.