Николай I - [167]

.

На втором этапе развития революции в Европе (лето — зима 1848 года) силы контрреволюции постепенно возросли, а в самой России были подавлены массовые крестьянские выступления. Введение царской армии в Дунайские княжества летом 1848 года ознаменовало начало открытой борьбы с европейскими революциями за пределами России. Подавление Июльского восстания рабочих в Париже, как уже отмечалось, было с удовлетворением воспринято в Петербурге. Николай I поручил русскому послу в Париже Н. Д. Киселеву лично передать генералу Л. Э. Кавеньяку депешу К. В. Нессельроде от 13 (25) июля, в которой передавалось восхищение императора «прекрасным поведением» и «блестящей храбростью» генерала в эти дни. А вот Луи Наполеон вызывал у императора противоречивые чувства. Помимо прочего, он, казалось, олицетворял принцип реабилитации наполеоновского режима, что было для России неприемлемо. Но на определенные компромиссы Николай был готов. В письме к И. Ф. Паскевичу в конце 1848 года он писал: «Кажется, во Франции Луи Наполеон будет президентом; ежели только держаться будет в политике правил, соблюдавшихся Кавеньяком, то нам все равно и признать его можем»^{1094}. Официальное признание Второй республики состоялось в начале мая 1849 года, что совпало с манифестом о венгерском походе.

Только на третьем этапе революции (весна — лето 1849 года) Николай I смог осуществить крупномасштабную интервенцию в Центральную Европу для подавления Венгерской революции.

«Если б своя рубаха не была ближе к телу»: Венгерский поход

Оккупация Дунайских княжеств была прелюдией введения весной 1849 года армии И. Ф. Паскевича в Венгрию для оказания помощи Австрийской империи, связанной с Россией Берлинской конвенцией 3 (15) октября 1833 года. Через двадцать лет после этого похода митрополит Платон Киевский в личной беседе дал свою оценку столь непопулярной в обществе акции: «Некоторые говорят, что Николай Павлович на свое многолетнее величавое царствование положил пятно Венгерскою войною. Да не вступись он за Австрийскую монархию, — и это многосоставное и разнородное государство распалось бы, для нас открылся бы путь к Царьграду, и нет сомнения, не было бы Крымской войны. Австрия удивила мир своею неблагодарностью, воистину самою черною, едва ли не беспримерною во всей истории человечества. Все это так, но что было побуждением повести войну против мятежной Венгрии? Слава русского оружия? Слава мощного русского царя? Мзда какая-нибудь? Нет и нет, а одно — верность обетам Священного союза, истинно рыцарская честь»^{1095}.

Впрочем, корысть имелась, но единственная. По мнению Николая Павловича, поход в Венгрию был необходим для сохранения монархических принципов и охранения России от революционной «заразы», да и участие в восстании польских эмигрантов также раздражало. В письме к Паскевичу от 8 апреля 1848 года, соглашаясь, что вмешательство России породит неблагодарность и зависть, он писал: «Верно, не вмешался бы, если б своя рубаха не была ближе к телу, то есть ежели не видел в Беме и прочих мошенниках в Венгрии не одних врагов Австрии, но и врагов всемирного порядка и спокойствия»^{1096}.

Революция в Венгрии началась через два дня после восстания в Вене народным восстанием в Пеште 3 (15) марта 1848 года. Власть перешла в руки Комитета общественного спасения. Вскоре началось формирование национальной армии (гонведа). После подавления в октябре венского восстания австрийское правительство бросило против венгров главные силы, которые заняли Пешт. Вскоре, однако, венгры снова очистили почти всю территорию страны. Венгерские войска под командованием польского генерала Ю. З. Бема успешно действовали и в Трансильвании (центральная и северо-западная часть современной Румынии, ограниченная Карпатами и Западными Румынскими горами со смешанным населением). Командующий австрийскими войсками в Трансильвании обратился за помощью к командиру русских войск в Дунайских княжествах генералу А. Н. Лидерсу. Два русских отряда с разрешения Николая I в конце января — феврале совершили рейды в Трансильванию, заняв Германштадт и Кронштадт, но затем вернулись обратно. Тем временем венгерский парламент объявил полную независимость Венгрии от Австрии, а династию Габсбургов низложенной (14 апреля 1849 года в Дебрецене).

Соотношение сил складывалось не в пользу австрийцев. Под командованием Гёргея, польского генерала Бема и других венгерских военачальников находилось не менее 170 тысяч боеспособных войск, не считая гарнизонов. Австрийское командование реально располагало 120 тысячами человек (по русским источникам, перевес венгров был еще более значительным). Потеряв надежду разбить венгров собственными силами, австрийское правительство 9 (21) апреля 1849 года обратилось за помощью к Николаю I.

Великая княжна Ольга Николаевна впоследствии вспоминала, что депеша от юного Франца-Иосифа пришла в Пасхальную ночь 1849 года, когда августейшая семья присутствовала при освящении нового Кремлевского дворца. В письме говорилось, что Франц-Иосиф с детства привык видеть в Николае I защитника монархических принципов, наиболее искреннего и преданного друга своей семьи. «Австрийская империя, — вспоминала Ольга Николаевна, — была в опасности. Папа тотчас же подписал приказ о походе русских войск. Эта депеша и ответ на нее, помеченные числами, хранились в кабинете»