Николай I - попаданец. Книга 1 - [6]

К десяти утра, через два часа после начала боя, деревня Вахау, где находились войска под непосредственным командованием Наполеона, была взята штурмом русскими и прусскими дивизиями при содействии кавалерии генерала Палена. Но французы и не думали отступать. Сосредоточив огонь сотни орудий на деревне, они вынудили союзников оставить с таким трудом занятую позицию. Превращенная в щебень деревня пылала и отблески этого пожара слегка освещали поле боя. Несмотря на полдень, в низине у высот царили сумерки в которые и вглядывался полковник, пытаясь определить по звукам артиллерии, где сейчас идет бой и что вообще творится внизу.

Их величества и главнокомандующий были осведомлены несомненно лучше, ибо каждые пять минут к ним подскакивали адъютанты с известиями от командиров дивизий и бригад. Палатка для главнокомандующих едва вмещала их величества и начальников их штабов, так как оказалась рассчитана только на половину присутствующих. Но сейчас на карту было поставлено очень многое и это генеральное сражение, которого так ждали и так опасались, должно было переломить ход компании и, ежели повезет, то и вовсе сокрушить французов. Вот потому и решили императоры лично присутствовать на поле боя, дабы подстегнуть нерешительных и поднять мораль союзных войск. Подле палатки соорудили несколько импровизированных столов, где и расположилась часть свиты.

Чтобы уберечь гвардейский резерв от излишних потерь, большинство солдат разместили за гребнем холма. Казаки стреножили коней и усевшись подле, ожидали своего часа. Так как бой шел в четырех верстах от штаба союзников, ядра до них не долетали и казачки, в ожидании, травили байки и делились мнениями насчет хода битвы.

Однако в три часа пополудни шум боя усилился и приблизился к штабу союзников. Прискакавший лейтенант доложил, что французы под командованием Мюрата смяли русско-прусскую линию и что французские кирасиры и драгуны, под прикрытием артиллерии, мчатся прямо на высоты и вот-вот должны быть здесь.

- По коням, - рявкнул Ефремов, и казаки вмиг оседлав коней, образовали линию, выехав на гребень холма. Оттуда уже были видны закопченные кирасы французов и красные мундиры драгунов, а поблизости зашипела шрапнель полевых пушек.

Вынув саблю и указав клинком на ряды французских кирасир, он прокричал:

- За бога, царя и отечество, - и тронув коня, перешел в рысь. За ним лавиной тронулся весь полк, дабы остановить французов и продержаться до прибытия подкреплений. Казаки с ходу врезались в ряды кирасир, чтобы остановить их наступательный порыв. Проскочив первый ряд, полковник саблей сшиб оказавшегося сбоку француза, и, увидев орущего кирасира-великана с левой стороны, дал шенкеля коню, дабы уйти от удара и в свою очередь, чуть повернув коня в сторону, ударил другого кирасира в шею.

Так как ряды русских и французов смешались, командовать разрозненными группами всадников стало невозможно. Ряды кирасир для атаки оказались построены довольно плотно, и свалка получилась очень тесной. Подчас люди соприкасались коленями, били друг друга локтями, рубили саблями, кое-где звучали выстрелы. Полковник был опытным воякой, с детства приученный к битве и дрался хладнокровно. Впрочем, кирасиры тоже дрались отчаянно и за полчаса лейб-полк потерял треть своего состава. Никто из противников не собирался уступать, но когда французы начали давить массой, положение стало совсем отчаянным. Но полковник и не помышлял об отступлении, стараясь продержаться еще чуть-чуть, пока не подойдет подмога. Наконец, вокруг раздались радостные возгласы:

- Наши, - закричали казаки и с новой яростью набросились на французов. Ефремов оглянулся назад и увидел лавину всадников галопом скакавшим в их сторону. 'Успели', - с облегчением подумал он. Подоспевшие уланы с криком навалились на уже порядком подуставших французов, а подошедшие за ними драгуны с полевой артиллерией отпросили галлов обратно на исходные позиции.

Вечером, когда наконец битва затихла, и стороны разошлись по бивуакам, император Александр лично поблагодарил полковника и оставшихся в строю казаков за свое спасение и наградил Ивана Ефремовича орденом св. Георгия 3-й степени.

На следующий день сражение разгорелось заново и пушки вновь грохотали до вечера. Смерть в который раз собирала обильную жатву. И лишь на третий день, побежденный Наполеон с остатками своей армии отступил, начав отходить к границам Франции. Из полумиллиона солдат схватившихся в этой битве, пятьдесят тысяч навсегда остались на полях и высотах вокруг Лейпцига. Потомки назовут это сражение 'Битвой народов'.

Глава 7.

В Берлинском дворце февральским вечером было суматошно. Сквозь освещенные высокие окна, занавешенные тяжелыми гардинами, тут и там мелькали тени слуг, спешивших по своим делам. Ожидался визит великих русских князей Николая и Михаила. Лакеи расставляли серебряные и фарфоровые сервизы, до блеска протирали бокалы, а на кухне вереница поваров колдовала над яствами. В Зеркальной зале, где обычно принимали гостей, установили свечи на люстре и настенных канделябрах. Отражаясь в зеркалах, свет создавал причудливый танец, а мягко шедший снег за окном создавал поистине сказочную и торжественную обстановку.