Николай Бердяев - [15]

Искателей праведной жизни Николай Александрович называл духовными революционерами и религиозными анархистами, с удивлением замечал, что они были ему ближе, чем многие интеллигентные знакомые. Среди частых гостей Бердяева был некий Акимушка – простой мужик, чернорабочий, безграмотный. Философ был очень расположен к нему, в Акимушке Бердяева восхищало мистическое чувство жизни, детская беспомощность в реальности, которой для него словно и не существовало, удивительная утонченность. Однажды Акимушка рассказал Николаю Александровичу о случае, произошедшем с ним в детстве. Он пас стадо, когда у него вдруг промелькнула мысль, что Бога нет. В тот миг солнце для Акимушки померкло, наступила тьма, он словно ослеп. Акимушка почувствовал, что если нет Бога, то вообще ничего нет, один мрак, ничто. Потом в глубине темноты стал загораться свет, Акимушка вновь поверил, что Бог существует, ничто обернулось в мир, освещенный солнцем. Этот простой человек никогда не слышал о великих мистиках Мейстере Экхарте и Я. Бёме, но рассказывал о мистическом опыте, о котором они писали в своих книгах. Разговаривая с Акимушкой, Николай Александрович убедился в неверности народнической точки зрения о существовании пропасти между интеллигенцией и народом. Акимушка говорил, что ему далек крестьянин, занятый одними материальными вопросами, а близок Бердяев, с которым он может говорить о Боге и поиске пути истины, чем подтверждал убеждение философа, что в царстве духа существует единство. Вскоре Акимушка уехал на Кавказ.

* * *

Россия неумолимо приближалась к 1917 году. Накануне революционных событий в Москве проходили закрытые общественные собрания, в которых участвовали представители разных политических движений: социал-демократы, социалисты-революционеры, кадеты. Бывало, выступал на этих собраниях и Бердяев, иногда даже председательствовал на них. У него создавалось странное впечатление, будто люди, представлявшие различные политические направления, как революционные, так и оппозицию, не могли управлять ситуацией, а находились во власти событий. Когда началась Февральская революция, он почувствовал себя ненужным, лишним. Ему претило, что бывшие революционеры старались сделать карьеру во Временном правительстве, и не желал иметь с этим ничего общего. Философ мучительно воспринимал перемены, произошедшие в людях.

Из Петербурга доносились вести о начавшейся революции, по Москве ходили самые невероятные слухи. Улицы города были запружены людьми, обстановка накалилась до предела. Однажды Николай Александрович вместе с Лидией и Евгенией присоединились к революционной толпе, двигавшейся к Манежу. На площади около Манежа стояли войска, готовые стрелять. Толпа сжимала площадь кольцом. В любой момент мог грянуть залп. Бердяев с трудом пробрался внутрь Манежа, попросил найти офицера, командовавшего войсками, и стал убеждать того не отдавать команды стрелять, доказывая, что прежний режим пал, образовалось новое правительство. Войска стрелять не стали.

Николай Александрович был убежден, что одной из причин революции 1917 года стала война. Именно война выявила несостоятельность российской монархии, вскрыла кризис православной церкви, давнюю ненависть русских крестьян к дворянам-помещикам и многое другое, ввергшее страну в катастрофу. Философ считал, что без войны в России все равно произошла бы революция, но позже, и она была бы совсем другой. Большевики сумели воспользоваться неудачами в войне. В таких условиях побеждают люди, как считал Бердяев, способные к диктатуре.

Летом 1917 года в Москве проходили собрания, целью которых была подготовка к епархиальному съезду и собору. Николай Александрович никогда не любил церковных собраний, но чтобы быть объективным в поиске истины, ходил на них, слушал, надеясь найти что-то родственное себе. Впечатление от этих собраний у него осталось очень тяжелое, и в итоге он решил больше никогда не ходить на них.

В период между двумя революциями философ посещал и многочисленные митинги. В выступлениях он обычно не участвовал. Философа не оставляло чувство тревоги, он остро ощущал нарастание роковой силы большевизма. Бердяев понимал, что Февральская революция будет иметь продолжение, и не останется бескровной. Ощущение надвигающейся катастрофы не покидало его…

* * *

Падение самодержавия в феврале 1917 года Бердяев приветствовал. Видел в этом всемирное предназначение России, он уже тогда считал, что у нее великая миссия. Но Октябрьский большевистский переворот означал для Бердяева победу разрушительного начала в русской революции. Бердяев пережил очень тяжелое потрясение, когда началось бегство русской армии с фронта. В его роду были военные, георгиевские кавалеры. В сочувствии к генералам старой армии он даже преодолел свою детскую неприязнь к военным. Заключение же правительством Ленина Брестского мира Бердяев расценил как предательство национальных интересов России.

В начале 1918 года Николай Бердяев написал книгу «Философия неравенства». Трудом своим он остался недоволен, считал, что ему не удалось до конца выразить свои мысли, полагал ее слишком эмоциональной. Для него равенство осталось пустой идеей, социальная справедливость, по его мнению, должна быть основана на достоинстве каждой личности.