Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - [9]

Девушка приподняла пальчиком цепочку, демонстрируя изумруд. Как раз над довольно-таки большим декольте вечернего платья. Да еще и наклонилась чуть-чуть при этом. Чтобы обзор улучшить. Глаза молодых людей послушно повернулись в нужную сторону.

Но подошел к ней и наклонился поближе отнюдь не какой-нибудь молодой офицер, а совсем даже и не молодой маг — ректор Лерденского университета, магистр фон Кредер. И заинтересовали его не девичьи прелести, а именно артефакт.

— Милая герцогиня, вы уже второй год учитесь в моем университете и умудрились до сих пор хранить в тайне такой интересный артефакт древних мастеров? Очень эгоистично. Их же в мире единицы остались, я лично всего третий и вижу. Ничего с вашей фамильной реликвией не сделается, если ее мастера-артефакторы изучат.

— Но почему вы так уверены, что это именно артефакт древних? — подал голос кто-то из молодых.

— Посмотрите на его цвет, — оживился ректор. — Вы позволите? — как бы между делом обратился он к Орлетте, довольно бесцеремонно стаскивая цепочку кулона через ее голову.

— Он тяжелее обычного изумруда, а такого насыщенного цвета не бывает ни в выращенных камнях, ни в натуральных. К тому же камни древних светятся изнутри. Видите? Да нет, здесь слишком яркое освещение! — с сожалением сказал он. — Идемте в сад!

И ректор решительно возглавил процессию из слегка растерянной Орлетты и полудюжины молодых аристократов. Де Ризак с ними не пошел, он был при исполнении.

— Вот видите, от него идет золотистое сияние! Да какое интенсивное! Значит, накопители в нем полны. Это артефакт защиты, вы сказали?

Орлетта кивнула.

— Давайте его опробуем. Ну-ка, господа маги, а ударьте-ка вы меня молнией!

Девушка не на шутку перепугалась.

— Погодите, — начала она, но кто-то уже выпустил молнию в фон Кредера. В то же мгновение вокруг него возникло радужное сияние, по которому заряд стек в землю.

— Вообще-то мне этот кулон подарил поклонник и сказал, что сам его сделал…

— Арлуньяк, что ли? Он вас обманул, — небрежно бросил ректор. — Ну-ка все вместе!

Следующие десять минут вошедшие в раж маги кидали по амулету, передавая его друг другу, разные боевые заклинания. Летали огненные шары и ледяные копья, взрывались мины, пробегали бог весть из какой смертоносной дряни состоящие стены.

«Что за мальчишки, — грустно думала девушка, о которой, казалось, все забыли, — лишь бы им пострелять или взорвать что-нибудь. И ректор хорош! Сотни три лет, а все в игрушки играет!»

Это шумное занятие было прервано дворецким:

— Его сиятельство князь Лерденский просит господ магов не разрушать его цветник и пройти в залу для важного объявления.

— Нет, вы только посмотрите, — никак не мог успокоиться ректор, пока вся их компания нестройной толпой втягивалась обратно во дворец. — Мы все практически пусты, а артефакт так и остался полным! Столь ничтожную долю заряда на отражение наших атак потратил, что и незаметно. Умели же делать древние! Жаль, что это мастерство нам теперь недоступно.

Орлетта шла в глубокой задумчивости, что не помешало ей решительно вырвать свой кулон из жадных рук магистра.

— Это подарок! — заявила она. — И я должна быть в нем весь вечер.

— Но я де Арлуньяка в зале вроде и не заметил, — заворчал ректор. — Кстати, можно вас поздравить со скорой свадьбой?

Девушка невольно содрогнулась:

— Почему вы решили, что мы вообще собираемся пожениться?

— Никогда не поверю, что герцог мог бы отдать столь ценный артефакт из своей семьи. Или про поклонника вы все-таки пошутили, и вам его отец дал?

Орлетте что-то совсем не захотелось откровенничать с ректором.

— От такого мудрого мага ничего нельзя скрыть, — кокетливо улыбнулась она. — Конечно, вы правы!

И как можно скорее убежала к своим посольским, пока ректор не попытался уточнить ее ответ или тем более отобрать артефакт для изучения.

«Неужели этот Бюрлоф мне действительно артефакт древних подарил? — думала она. — Но тогда он псих! Какой-нибудь барон, может быть, и мог бы меня этим подкупить, но не личный дворянин! А если действительно сделал сам? Тогда он гений, но я в это не верю…»

Тем временем опустевший за время долгого ожидания зал вновь наполнился народом. Распахнулась еще одна дверь, и в нее вошел под руку с древнейшим кэром князь Лерденский Бурхард III, предшествуемый мажордомом, который громко стукнул о пол церемониальным посохом и прогремел:

— Господа, тишина! Говорит князь!

Голоса смолкли, и князь сделал еще пару шагов вперед:

— Господа и дамы! Я должен сообщить вам крайне приятную весть! Боги не отворачивались от нашего мира! Только что божественная Целиция, которая и выбирала кэра в этом году, снизошла до беседы со своим верным воителем фон Гербером! Она сделала свой выбор и благословила нового кэра. Раз уж богиня не сделала этого публично, то и мы не будем торопиться объявлять его имя. Скажу лишь, что он уроженец Лерденского княжества и преподает в вашем, дорогой фон Кредер, университете!

Князь сиял, как только что отчеканенный золотой. Да и ректора он назвал «дорогим», видимо, от полноты чувств. Обычно он был довольно скуп на похвалу, но получить второго кэра в свое весьма невеликое княжество… Конечно, как говорится, «был нюанс». Новый кэр не имел прочных корней в Лердене, будучи сыном безродных иммигрантов. Наверняка всякие ушлые соседи переманить его постараются. Так что зевать не следует, и именно с этим, а не с волей богов было связано его нежелание обнародовать имя кэра. Зато фон Гербер сказал, что этот новичок необычайно силен. А у многих соседних княжеств и королевств раздробленной на лоскутки территории некогда великой Дэнляндии больше одного кэра никогда и не было. Если все сложится удачно, можно будет подумать о расширении территории. Князь непроизвольно облизнулся…