Никола Тесла. Прометей ХХ века - [87]

Что бы ни пытался Тесла вызвать подобными броскими заявлениям: восторг своих последователей, гнев остальных ученых, ужас и оцепенение муниципальных чиновников, – но, безусловно, безразличия он не вызывал…

Опять последние слово здесь остается за экспериментаторами, а ведь даже теория Эйнштейна за столетие проверена лишь в отдельных положениях. Уж очень трудно экспериментировать с гравитационными взаимодействиями и колебаниями земной коры!

В исследовании свойств колеблющихся масс пока можно рассчитывать в основном лишь на теорию. Для этого физикам приходится изучать и сравнивать различные варианты телегеодинамики Теслы, отбирая те, которые используют меньшее число предположений и в то же время более последовательны и самосогласованны. Это похоже на разгадывание кроссворда: хотя для каждой колонки или строки пустых клеток можно найти несколько подходящих слов, их взаиморасположения устраняют произвол, и в целом получается стройная симметричная фигура.

Можно было бы думать, что сегодня и в обозримом будущем гравитационная теория Теслы будет иметь лишь чисто умозрительное значение, ведь когда еще мы доберемся до энергий, сравнимых с мощностью даже небольших землетрясений, где резонансы искусственных механических волн дают заметный вклад! Однако у этой теории есть свойство, которое, когда его обнаружили, стало настоящей сенсацией и буквально приковало к себе внимание физиков.

Чтобы уяснить, в чем тут дело, вернемся в конец двадцатых годов прошлого века, когда только что созданная квантовая механика находила все новые и новые экспериментальные подтверждения, а физики были полны вдохновения и оптимизма.

В те далекие времена двое теоретиков, немец Вернер Гейзенберг и швейцарец Вольфганг Паули, применили идеи новой – квантовой – теории к электромагнитному полю. Теория получилась удивительно элегантной и позволила рассчитать много новых эффектов. Квантовая физика торжествовала еще одну победу. Казалось, удалось создать единую теорию вещества и поля, которая с высокой точностью описывает все явления микромира. И вот тут вдруг выяснилось, что для массы электрона, его электрического заряда и ряда других связанных с ними величин новая теория дает физически бессмысленные бесконечные значения! Говорят, что Паули сначала просто отказался этому поверить, посчитав грубой ошибкой. Но физики вылавливали одну бесконечность за другой. А главное – все попытки устранить их заканчивались неудачей. Получались выражения, зависящие от выбора системы координат, то есть от способа расчета. Устраняли бесконечность, получали взамен неоднозначность.

Как бы там ни было, но проблема бесконечностей стала проклятием квантовой теории. К каким только математическим приемам и трюкам не прибегали физики! Все напрасно! Демона бесконечности выгоняли в дверь, он возвращался в окно.

В таком противоречивом и даже противоестественном состоянии квантовая физика жила более полувека. Она умела с астрономической точностью, в некоторых случаях до триллионных долей процента, рассчитывать строение атомов и молекул, точно предсказывать вероятности различных процессов с элементарными частицами и вместе с тем была буквально нафарширована бесконечностями.

Вот тут-то на помощь и пришла «луковичная модель» электрона Теслы: оказалось, что бесконечности, связанные с отдельными слоями «распределенного заряда», полностью компенсируют друг друга. Это был парадоксальный результат, где злой дух бесконечностей был побежден и изгнан! Появилась реальная надежда воссоздать непротиворечивую теорию элементарных частиц, которую так долго пытался разработать Тесла.

Многокомпонентная теория зарядовых оболочек Теслы может послужить еще одним путем к высшей цели современной науки – объединению квантов всех четырех известных нам полей взаимодействий – гравитационного, электромагнитного, сильного ядерного и слабого, ответственного за распады частиц и атомных ядер. Где-то на этом неизведанном пути и может наконец-то возникнуть единая теория вещества и поля. О такой «Теории Всего» мечтал оппонент Теслы – Эйнштейн, и сорок лет, большую часть своей жизни, он потратил на изучение путей к ее построению.

Однако некоторые сомнения в целостности теории оставались, и, к глубокому огорчению физиков, более тщательные исследования показали, что часть бесконечностей все же осталась. Правда, расчетные величины устремлялись в бесконечность не так круто, как в старой теории, но, чтобы снять с физики проклятие бесконечностей, одной суперсимметрии явно оказалось недостаточно, нужны были еще какие-то идеи. И вот тут был сделан еще один важный шаг – была реанимирована старая гипотеза Теслы о том, что окружающий нас мир не исчерпывается тремя известными нам измерениями – длиной, шириной и высотой, – и в нем есть еще скрытые, не видимые нами пространственные измерения. Именно так надо понимать слова великого изобретателя о том, что гравитация, скорее всего, связана не с кривизной евклидова пространства, четырехмерного пространства-времени, а с высшими измерениями, пока еще недоступными современной науке. Именно с их помощью Тесла намеревался когда-нибудь лично заглянуть в таинственный мир многомирья.