Никола Тесла. Портрет среди масок - [13]
Студенты с разбегу скользили по мраморным полам. Говорили в основном по-немецки, хотя можно было услышать сербский, венгерский, польский…
— Теперь я в другом мире. Я теперь в замке! — радовался юноша из Лики.
Короче говоря, в городе штирийских маркграфов Никола вздохнул полной грудью. Впервые в жизни он выбирал для изучения предметы, которые ему нравились. Ему нравилась даже холодная студенческая комнатенка на Атемсштрассе. Правда, тут была маленькая незадача. Никола купил замечательные яблоки и предвкушал встречу с ними после занятий. Он вошел в комнату и…
— Почему ты ешь мои яблоки? — крикнул он с порога.
— Потому что я их увидел, — ответил с набитым ртом его сосед по комнате Коста Кулишич.
Никола полоскал воспаленное горло теплой водой с солью.
— Ты похож на птицу, которая глотает змею, — сказал ему Кулишич.
Утром он пошел умываться и вновь изумился:
— Зачем ты взял мое полотенце?
— Потому что оно чистое, — серьезно ответил ему Кулишич.
Рассмеяться было легче, чем начинать ссору. У Кулишича были медвежьи глаза и корявый нос. Он очень страдал из-за кровопролитий в окрестностях своего родного Требине[4]. И чем больше он крепился, тем сильнее казалось Николе, что из глаз его хлынут слезы. По воскресеньям Грац был так тих, словно здесь жили только камердинеры. И тогда студенты позволяли себе понежиться в кроватях. На фоне разукрашенного морозом окна они могли видеть свое дыхание. Ветер раскачивал комнату, а Никола рассказывал Косте о своей машине для полетов.
— Как ты думаешь, где находится ад? — неожиданно спросил он.
— Не знаю, — ответил Коста, — но, должно быть, он ближе, чем мы полагаем.
В таких разговорах Коста мало что понимал. Не понимал он и того, почему его сосед в самые холодные дни просыпается задолго до рассвета.
— И как тебе только не противно… — бормотал он, — подниматься в такую тьму, до того как Бог свет сотворил…
Никола считал, что самым изумительным преподавателем на факультете был специалист по интегральным и дифференциальным уравнениям доктор Алле. Алле считал человеческую глупость недопустимым безобразием. После лекций он разыскивал Николу и спрашивал:
— Будешь?
И целый час задавал ему специальные задачи.
— Браво! — восклицал Алле.
По окончании математических сеансов они вместе покидали здание политехнической школы. Студент удивил профессора вопросом:
— Видите экипажи на улицах Граца?
— Вижу, — заморгали глаза Алле, увеличенные стеклами пенсне.
— Многие из них катятся на эластичных рессорах и обиты кожей по моде девятнадцатого века.
— Ну и?..
— Но ведь они принципиально не отличаются от колесниц, описанных у Гомера и в Ветхом Завете.
— И?..
Никола раскрыл портфель и показал профессору эскиз машины для полетов с электрическим двигателем.
— Не пришла ли пора летать? — взволнованно спросил он.
В первый год обучения Николу мало интересовал мир вне библиотеки и аудиторий политехнической школы. Его не вдохновлял ни здешний приятный климат, ни термальные источники в Тобельбаде. Ни часовая башня шестнадцатого века. Ни Мура. Ни мосты на ней. Ни пивные. В этом городе добрых шляпников и оптиков его интересовали книги и электротехника.
Его не трогала жизнь Граца, он даже не стремился познакомиться с ней. Дамы носили кружевные головные уборы. Господа щеголяли в сюртуках, застегнутых на одну пуговицу под горлом, отчего полы расходились как крылья шатра. В домах играли «Вальсы Граца» Шуберта. Под люстрами кружились господа в черном и дамы в кружевах. Похоже, в этом кружении они опять сливались в единое существо, Платоновы «animus» и «anima». Офицеры расцвечивали поклоны почтительными улыбками. Публика разговаривала о восстании в Герцеговине, о недавнем экономическом кризисе, о чешской кухне, о преимуществах академической живописи перед французскими экспериментами.
А Никола?
Никола был свободен. Ему казалось, что до сих пор он был вымышленным человеком и только теперь становится настоящей личностью. Ежедневно он гулял по холму, откуда неприступная крепость некогда угрожала туркам и Наполеону. Он говорил, что ему нравится «электрический воздух» Шлоссберга. Портной Мурк сшил ему в кредит, но с процентами костюм и пару сорочек. До этого молодого человека звали просто Никола. Теперь к нему обращались «Тесла, господин Тесла».
Господин Тесла проводил каждый вечер в библиотеке. Со стены на него смотрел крокодиловыми глазками Гегель. Под сводом парили барочные ангелы, источавшие аромат семнадцатого века. В голове Николы продолжал не переставая бубнить отец, сомневающийся в его решении.
«Гляжу, теперь Прогресс стал твоим богом, — не умолкал Милутин в Теслиной голове. — Если твой Прогресс и существует, то он не глядя увеличивает любую вещь. Выращивает ее до размеров зла. И зло увеличивает. Увеличивает homo homini lupus».
Расстроенный, Никола отгонял подобные мысли. Он начал систематически читать Вольтера, чтобы вооружиться против отца. Вольтер убедил его в том, что лучшее — враг хорошего. Поэтому господин Тесла начал работать по восемнадцать часов в день.
На первом курсе он сдал девять экзаменов — на два больше положенного. «Ваш сын — звезда первой величины», — писал декан приходскому священнику в Госпич. Успехи Николы не вызывали у Милутина особого энтузиазма, потому что его беспокоило здоровье сына. А Никола отцовское беспокойство воспринимал как банальное здравомыслие.
![Охотники за новостями](/storage/book-covers/d2/d27a2b792db6bf00f8d561daab4fdd646e4d104f.jpg)
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
![Оттепель не наступит](/storage/book-covers/c9/c9014a14fa6b9fdc35c4dffc43beacd97f1ddff8.jpg)
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
![Месяц смертника](/storage/book-covers/5b/5ba8ca99152149fcdac3d22319e0ba3a42829469.jpg)
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
![Смерть приходит по английски](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Тринадцатое лицо](/storage/book-covers/34/343cc6763068a81f5c91e8e6798f41a4246c8fc6.jpg)
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?