Никола на Всосе - [2]

Тая.  Просто так, на религиозные темы.

Илья.  Тайка Бушуева - на религиозные темы?! Ушам не верю своим.

Тая (жеманно). Да?.. Почему?..

Илья.  Может быть, ты монашка? (Отцу Николаю.) Коля, может быть, она в твоем штате?

Отец Николай.  Послушайте, Илья, это некрасиво - хочу вам сразу сказать. Вы можете не уважать меня, но вам нужно уважительней относиться к духовному званию. Над духовным званием насмехаться нельзя.

Илья.  Я и не насмехаюсь, ты что? Хочешь, руку тебе поцелую?

Отец Николай.  Обращайтесь ко мне - отец Николай: я священнослужитель.

Илья.  Ну, отец - так отец. Ну, так что - руку? Ты как? Руку! Я могу, по-соседски.

Отец Николай. Я боюсь, Илья, вы пьяны. Продолжим эту беседу в другое время. (Собрался было уйти.)

Илья.  Брезгуете, что ли, отец? Тайка, а ты?

Тая.  Только тихонько. (Подает ему руку.)

Илья (целует). Значит, у монашек руки смородиной пахнут? (Отцу Николаю.) Не обижайтесь, отец Николай, это просто мы так, шуткуем. Не видались давно. Церковь решили отремонтировать?

Отец Николай.  Да. Благочинный благословил.

Илья.  Ваш начальник?

Отец Николай.  Начальник.

Илья.  Дело тяжелое. В этой церкви сначала держали солярку: была заправка для тракторов. Когда убрали - мы в ней ребятишками играли в прятки, в войнушку. В ней же места целого нет, я помню: росписи все обиты.

Отец Николай. Отштукатурим. Это потом. Пока надо настелить пол. Кровлю мы уже починили.

Илья.  А кресты?

Отец Николай.  Будут. Подъемным краном, потом. Пока установили над алтарем, деревянный.

Илья.  И колокола будут?

Отец Николай.  Будут колокола, непременно.

Илья.  Вот начнется жизнь! Живи - не хочу! Гармошка! Колокола!..

Тая (Илье).  Ты к нам надолго?

Илья.  Ну, вопрос интересный.

Тая.  Чего это он интересный тебе?

Илья.  Интересно, почему тебе интересно?

Тая.  Так спросила.

Илья.  Так?

Тая.  Просто так. Ты совсем не изменился, Илья. Какой был трепач такой есть.

Илья.  Видно, Тая, бурчане с бурчалками не меняются жизнью - и ты такая же, как была. (Отцу Николаю.) Нашему поселку Бура, отец Николай, триста лет, и еще триста лет пройдет - так и будет дыра дырою: две улицы домов, церковь, речка. Неперспективное место - вот что, отец Николай. Зря вы сюда приехали: только мучаться с нами.

Отец Николай.  Как смотреть, Илья, у нас свои перспективы, в божьем деле глухомань - не помеха.

Тая (Илье).  Неизвестно еще, где ближе к богу: в городе, или здесь? Правильно, отец Николай?

Отец Николай.  Совершенно с вами согласен. Сельская жизнь избавляет от городской суеты, обращает помыслы к богу.

Илья.  Не приходилось раньше на этом пригорке мне слышать такие речи. Вечер-то какой! Какой вечер! Много ли будет еще в жизни у нас таких вечеров? А вы заладили: к богу, к богу! Радоваться надо, друзья, надо жить! Тая, отец Николай, пойдемте к нам в гости! У нас стол накрыт. Пойдемте! За знакомство, за встречу!

Отец Николай.  Нет, что вы? Благодарю. В другой раз.

Илья.  Зачем нам дожидаться другого раза? Идемте!

Тая.  Идемте, раз зовут, отец Николай: у нас попросту все в деревне.

Илья.  И матушку берите с собой!

Отец Николай.  Матушка у своих родителей в городе.

Илья.  Так тем более! Не сидеть же одному в пустом доме!

Отец Николай.  Благодарю вас. Право. Сегодня я не настроен. Хочется на улице посидеть.

Тая.  Народ - отдельно, попы - отдельно? Так, отец Николай?

Илья.  Идемте, отец Николай, идемте! Приглашаем от чистого сердца.

Отец Николай.  Ну, ладно.

Уходят в дом к Солдатовым. Немного погодя, у дома появляется Ковригин Григорий Иванович, стучится в окно, вызвал на улицу Ирину Петровну.

Григорий Иванович.  Это что у вас в доме творится? Привечаешь попа?

Ирина Петровна.  Так теперь начинают вместо - здорово живешь?

Григорий Иванович.  Добрый вечер, Ирина Петровна. Как ваше драгоценное здоровье?

Ирина Петровна.  Спасибо. Твоими молитвами.

Григорий Иванович. Ну, моей тебе молитвы не надо. У вас есть кому молиться без нас. Подружились с новым соседушкой?

Ирина Петровна.  Ой, не спрашивай! У нас не дружба, а прямо страсть в клочья.

Григорий Иванович.  Что так сразу?

Ирина Петровна.  Да замаял. Прицепился уже неделю как банный лист: продай ему, да продай. Втемяшилось ему отсюда нас выселить. Будете, мол, дескать, в поселке, а сюда из города пригласит дьячка, себе в помощь.

Григорий Иванович.  Выселит. У них это просто. В городе вон выселили музей - отдали здание церкви; дворец культуры выселили - тоже отдали. А уж тебя и подавно: выселят - и не пикнешь.

Ирина Петровна.  Не на такую напали.

Григорий Иванович.  Вылетите, как пробка.

Ирина Петровна.  У нас ордер.

Григорий Иванович.  Ордер! А у них власть! У музея, поди, тоже бумаги были.

Ирина Петровна.  Черт возьми! Откуда? Что? Попы эти! Катимся-то куда?!

Григорий Иванович.  Туда и катимся. Им-то что?

Ирина Петровна.  Еще как путнего в гости его позвали.

Григорий Иванович.  Ага, зовите больше его, зовите. Этим ребятишкам палец в рот не клади - в горло моментом вцепятся. (Пауза.) Я к тебе - вот что, Ирина Петровна,- в пятницу - партсобрание. Как обычно, в девятнадцать ноль - ноль. Повестка дня - выражение протеста коммунистов поселка Бура антинародной политике нынешнего российского правительства и текущие вопросы.