Никого нет дома - [26]
Эта идея заложена в планировке садов камней дзэн-буддизма>35. Вертикали камней - это люди, горизонталь песчаного поля - их общая суть. Океан и волна, песок и камни -символы единой Энергии. Камни, точь-в-точь как песочные замки на пляже, есть продолжение песка. Их отдельность - иллюзия.
И мы тоже - продолжение единой Энергии, скрытая в конечном Бесконечность. И форма, и то, что вне всяких форм. К чему притворяться одной из бесчисленных волн, если знаешь, что суть твоя -сам Океан. Универсум и индивид: их беседа может стать доверительно радостной. Как любовная песнь волны к Океану.
Иллюзия восприятия
Ты - «нутро» всех вещей, последнее слово всякой речи.
Каждому из нас Ты явлен различно: кораблю - как берег, берегу - как корабль.
Руми
Держа в руках эту книгу, невозможно однозначно утверждать, действительно ли чувствуешь бумагу или просто воспринимаешь происходящее на кончиках своих пальцев. Медицина утверждает: сигнал от рецепторов кожи передаётся в центральную нервную систему и далее по спинному мозгу поступает в головной мозг. Биоэлектрические токи производят химические реакции в нервных клетках коры головного мозга, что и соответствует ощущению контакта бумажного листа с пальцами.
Человек видит объекты благодаря тому, что создаёт в уме ментальный образ (это происходит автоматически - так устроена и функционирует нервная система). Образ определится расположением объекта относительно глаз и результатом интеграции разнородных импульсов, сводимых умом в единое представление об объекте. Кроме того, сильнейшее влияние окажет опыт прошлых восприятий (в сопоставлении с текущим контактом с объектом), а также ожидания и установки мировидения, заданные предубежденностью или верой. Иммануил Кант писал: «Внешние объекты (то есть материя) во всех своих формах и изменениях - не более чем видимость, образ сознаваемой реальности в нас самих».
Об этом так называемом реальном мире (планете, на которой, как нам представляется, мы живём, со всеми её материками, океанами и шестью миллиардами людей) иногда говорят как об иллюзии, ибо вне пределов ума он неидентифицируем. Обнаружить его иллюзорность, осознать воздействие гипнозана наяву - все равно что пробудиться среди ночи. Пока веришь в сон, он донельзя реален.
Магический трюк ума-иллюзиониста в том, что мы создаем свою, виртуальную реальность (не важно, материк это, гараж или собственное тело с его потребностями), а затем истово в неё верим. Мы можем создать, разрушить и вновь создать все, что пожелаем. Любая вера, будь то в душу, дух, в прошлые жизни или зеленых инопланетных человечков, максимально реальна для того, кто верит. Ибо верит он в порождения собственного ума.
Мы породили эту реальность, и ничего плохого в этом нет - таков способ функционирования ума. Способ, заметим, не отличающий сна от яви. И в самом деле, все ощущаемое во сне кажется абсолютно реальным. Хотя образы сновидений лишь результат деятельности мозга, ни доказать, ни опровергнуть это, когда спишь, невозможно. Даже если во сне происходит нечто совершенно алогичное, ум запросто найдёт объяснение, которое снимет противоречие. Иными словами, сон не даёт ни малейшего повода усомниться в своей реальности. Но и с миром бодрствования - та же история! Оба эти мира –явь и сон - всего лишь порождение ума.
Предположим, во сне нас охватила жажда. И тогда иллюзорно выпитая иллюзорная вода отменно утолит иллюзорную жажду. Но это воспримется спящим стопроцентно реальным, пока он не осознает, что сам сон - иллюзия. А разве с миром бодрствования не так? Существует ли он сам по себе, вне восприятия? Кто хоть раз наблюдал его без помощи ума? Духовные учителя говорят: когда пробуждаешься от сна наяву, ярко осознаешь относительность своего существования. Итак: доподлинно ли реален внешний мир или мы лишь притворяемся, что он реален? Это напоминает известную дзэн-буддийскую притчу.
Два монаха, завидев плещущийся на ветру флаг, заспорили.
Один говорил: «Движется флаг».
Другой возражал: «Нет, это движется ветер».
Проходивший же мимо шестой патриарх сказал так:
«И флаг, и ветер недвижны. Движется мысль».
Фактически, весь жизненный опыт и все обретённые знания - фундамент созданного нами мира яви - реальны, лишь пока мы бодрствуем. Стоит заснуть - и они бесследно исчезают, а в ход идут совсем иные «правила игры». И даже сейчас, когда вы уж точно не спите, ответьте: эта книга реальна или только ваш ум убеждает вас в этом? Можно её разглядывать, трогать, листать - и все же сомневаться, существует ли она на самом деле... Ибо все, что имеешь, - только образы ума.
Есть индийская притча про верёвку и змею. Человек гулял по лесу, и вдруг ему почудилось, что прямо перед ним в траве змея. Он очень испугался (ибо брат его недавно умер от укуса гадюки) и хотел было бежать, но все же оглянулся напоследок. И, присмотревшись, понял, что то был лишь моток верёвки. В секунды существования иллюзии он жил в мире, созданном его собственным страхом. Но вот страх исчез, хотя на деле ничего не изменилось: верёвка оставалась, как и была, верёвкой, а змеи никогда не существовало. И человек пошёл дальше, усмехнувшись силе своего воображения.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.