Никого нет дома - [20]
Повторюсь: все так, как и должно быть. Но способен ли все оценивающий ум принять это? Трудно даже себе представить, насколько бы нам полегчало, перестань мы тратить энергию на суждения, чаяния и упорное сопротивление потоку жизни. Есть ли смысл надувать белые шары, пряча черные подальше от глаз? Сколь ни отбрасывай теневую сторону бытия, она все равно, как бумеранг, вернётся. Это как пытаться набрать корзину румяных яблок, подбрасывая гнилые в воздух. Последние все равно, рано или поздно, свалятся тебе на голову. По закону гравитации. Иллюзия «труда над лучшим будущим» -бесплодна. Ведь добро и зло - не качества объекта самого по себе (включая и такой объект, как личность), но категории ума. И, как таковые, не реальны. «В конце концов, - пишет Чак Хиллиг, - разве писатель не любит своих персонажей - злодеев так же, как и героев?»
В жизни полно «неправильного». И порываешься, обычно, что-то с этим сделать. Даже понимая, что пребываешь во сне наяву. Но это неотступное желание перемен - тоже часть того, чему следует быть. Просто не надо забывать: мы лишь смотрим фильм, в котором актёр самозабвенно трудится над созданием лучшего фильма. Но иллюзия -полагать, что дано изменить сценарий. Думать, что можно сотворить белое без того, чтоб не создать (пускай до неких пор и незримое) чёрное. И разве не нужно быть благодарным тёмному фону за то, что он делает видимым свет? Оставим все как есть. Хотя уму такой подход совсем не по нраву. «Разве не чревата последствиями, - упрямо твердит он, - идея, что нет истины без лжи. Не призывают ли нас отбросить все нормы этики?»
Многие полагают: живущий согласно концепции «нет добра без зла» рискует, в конце концов, стать асоциальным (а может, даже и отъявленным негодяем). «Опасно утверждать, - говорят они, - что нет смысла бороться со злом на планете. Куда это нас заведёт?» Однако те, кто действительно понимает суть «возвращения Домой», не похожи на людей, стающих впоследствии серийными убийцами. Многие из них продолжают жить точно так же, как жили до прозрения. Давайте вспомним, что обнаружилось в наших экспериментах: есть лишь одно Сознание, всех соединяющее. Так в чем тогда опасность универсального закона равновесия? Большинство людей не перестаёт от этого помогать ближним и дальним, скорее даже наоборот. Хотя однозначного правила здесь, конечно, нет.
Ясность сострадания
Освободить человека от идеи о том, что он страдает, - вот высшее сострадание.
Тони Парсонс
Большинство духовно ищущих, постигших наконец, что Сознание едино и что нет никого, кто был бы вне его, говорят, что ощутили такое сочувствие к другим людям, которого никогда дотоле не испытывали. Так что, в противоположность распространённым опасениям (см. предыдущую главу), равнодушным к чужим судьбам пробуждённый не становится.
Ибо в основе своей мы все - Одно. При видимости несходств физических, психических и ментальных, суть у всех - едина: чистое Сознание взор которого не различает различий. Так приходишь к сердцевине буддийской мудрости - состраданию ко всему сущему. Постигнув, что Исток Света не дуален, начинаешь понимать: мысль о превосходстве над ближним (как и о его превосходстве над тобой) нелепа. Нет оснований для этого чувства, ни с материальных позиций, ни с духовных. Примем все, как оно есть. Ведь божественный баланс - вечен, хоть и не всегда заметен в повседневности.
И вправду, порой довольно трудно принять идею равновесия меж добром и злом, особенно после просмотра очередного выпуска телевизионных новостей. Выглядит так, будто становишься равнодушным к происходящему. Но, в действительности, дело в заядлой привычке одни действия именовать правильными, а другие - нет. Хоть и понимаешь, что твоя оценка - относительна по сути своей (ибо кто-то другой может думать совершенно иначе), все же донельзя серьёзно носишься с собственным мнением. До тех пор, пока не взглянешь на мир Y-видением. Даже и признав, что добро и зло - не более чем преходящие концепции ума, мы с трудом соглашаемся признать: все пребывает в совершенном равновесии. Хоть и понимаем, что никакие идеи и мнения не могут затронуть простоту и изначальную нейтральность пустого полотна Сознания.
Те, кто ясно это видит, знают: в конце концов, весь спор - о сне наяву. И впрямь, о чем мы спорим? Смотря кинофильм, не станем же мы всерьёз утверждать, что вон тот «мерзавец» - действительно мерзавец, а этот вот «герой» - доподлинно герой. Это актёры, только и всего. Играющие то, что велит Сознание. Кто я такой, чтоб судить их? Свету, который делает видимым фильм, все равно, кто здесь плохой парень, а кто хороший. И Сознанию все равно. Ведь у него нет предпочтений: исторический это фильм, мелодрама или триллер. Сознание-свидетель происходящего, а не судья и не инспектор, который бдит, идёт ли все по плану. Разве луч света, идущий от проектора в кинозале, оценивает игру актеров и их сценарные поступки? Свет, или Свидетель, - это пустота спокойствия, дающая происходить всему, что происходит: боль и радость, тоска и безмятежность - приземлится без противления. Свидетельствование - вот кто я есть: вечное, нерушимое, безмолвное, всему дающее быть. Нет плана жизни и нет идей ума. Сострадание, отсюда проистекающее, абсолютно безусловно.
